КЕМ БЫТЬ? - начало

КЕМ БЫТЬ?

Григорий Варшавский

               "У меня растут года, скоро мне семнадцать.
                Кем я буду тогда, чем заниматься?"

                ( Вл. Маяковский)


       В жизни я перепробовал многое. В 6 лет по настоянию мамы я поступил в музыкальную школу по классу скрипки. Причин для этого было три. Первая- я всё время пел и дома и на улице. Вторая- у меня при поступлении обнаружился абсолютный слух, и третья- скрипка была самым маленьким и лёгким по весу музыкальным инструментом, что было важно для меня, и самым дешёвым, что было немаловажно для мамы. Я ходил в " музыкалку" дважды в неделю, а в остальные дни пиликал на скрипке гаммы. Очень скоро мне это надоело и я сказал маме, что я против. Мама поуговаривала, но потом согласилась и продала скрипку своим знакомым для их 5-летнего сына, который стал со временем профессиональным скрипачом и даже заслуженным артистом РСФСР.

       Во втором или в третьем классе моя бабушка Лена, прекрасно знающая французский язык, решилась на моё обучение, но поняв, что один я буду филонить, согласилась на ещё двух учеников(бесплатно). Одним из них оказалась Леночка Гулыга-из параллельного класса. В результате я к сегодняшнем дню знаю несколько слов по французски и пару фраз, да и то , благодаря Иву Монтану и Джо Дассену. А Леночка Гулыга стала членом Союза писателей СССР, известной детской поэтессой и переводчицей с французского. 

       В 5 или в 6-ом классах я увлёкся лыжами. Я вообще очень и в то время и теперь любил читать о спорте и был яростным поклонником футбольного клуба "Динамо" Москва. Я бегал на лыжах в лесу напротив нашей школы и один и вместе со своими товарищами, и даже на каких-то межшкольных соревнованиях получил юношеский разряд. Но дальше дела спортивные не пошли и олимпийским чемпионом, а на худой конец чемпионом школы я так и не стал. Всё лето и раннюю осень я проводил свободное время на дворовой спортплощадке, которую мы сами с помощью взрослых и наших шефов с завода и организовали. По дворовым меркам в 13-15 лет я неплохо играл в футбол и входил в сборную двора. Но и здесь из меня Игоря Численко или Эдика Стрельцова не получилось.

      В 7-м классе я поступил в авиамодельный кружок при школе. Вёл занятия наш учитель труда Дмитрий Владимирович- бывший лётчик-фронтовик человек с непростой судьбой. Он нас буквально заразил любовью к авиации. Я прозанимался года два и даже прыгал с парашютной вышки в Измайловском парке Москвы. Из моих старших товарищей, занимавшихся вместе со мной, гены Осипенко и Жени Фролова вышли  профессиональные лётчики ( Фролов, к сожалению, погиб во время полёта где- то в Тюменской области). Но я лётчиком не стал по причине некоторого не здоровья( ревмокардит с 5 лет).

      С 8-ого класса началось моё интенсивное увлечение химией и историей. Впрочем историей я, благодаря чтению газет и присылаемых отцом книг, интересовался и раньше.Ну а когда я съездил с отцом летом 1961-ого года в археологическую экспедицию в Молдавии, то твёрдо решил стать археологом и начал по возможности  подкупать соответствующую литературу. А химией я заинтересовался, после того как мама подарила мне на день рождение химический набор для опытов. И началось. Я ходил перепачканный, с жёлтыми пальцами и с прожжёнными штанами. Кульминацией моей увлечённостью химией стали подготовка и запуск пороховой ракеты, которую мы с моим дворовым приятелем Колькой Толстовым, уже работающим на заводе токарем или его учеником, запустили на окраине нашего двора. В результате ракета разорвалась в воздухе метрах в 10-ти над землёй и обожгла ногу проходящей мимо женщине. На этом процесс ракетостроения был закончен. А мы с моим тогдашним школьным дружбаном Мишкой Кольцовым уже в 10 классе поступили на подготовительные курсы в Менделеевский химический институт и целый год туда ходили. В результате Мишка поступил в институт и стал профессиональным химиком, а я поступил в Московский геологоразведочный институт и на 5 лет стал соседом Кремля, поскольку институт размещался в зданиях старого МГУ.

     Но прежде, чем перейти к моей геологической деятельности необходимо рассказать о моей литературно-певческой карьере. Собственно говоря, карьеры никакой и не было. С 7-ого по 11-ый классы я был редактором, а затем главным редактором школьной стенгазеты и капитаном сборной наших классов в КВНе. Я уже начинал сочинять стишки и прозу, писал небольшие сценарии. Я даже набрался наглости и послал подборку своих стихов, лучших как мне казалось, в мой любимый журнал "Юность".  Я был правда приятно поражён пришедшим за подписью зав. отдела поэзии известного поэта Олега Чухонцева ответом, в котором поэт сетовал на загруженность журнала и предлагал мне продолжить литературную  деятельность. Я до сих пор храню этот ответ. Что же касается моей певческой деятельности , то она сводилась к песням во дворе для моей компании, а позднее для девочек с которыми я гулял. Реже я пел в школе на различных праздничных мероприятиях. До сих пор мои школьные товарищи при встречах вспоминают мои итальянские песни на чисто итальянском языке, из которых на итальянском было только " бамбино" и "Санта Лючия", а всё остальное представляло собой смесь французского с нижегородским. В 11-ом классе я ходил в школьный вокальный кружок, который вёл студент "Гнесинки". Он то первый и дал мне некоторые уроки распевки и исполнения. Из других школьных воспоминаний запомнился эпизод, связанный с нашим уик-эндом после выпускного школьного вечера. Этот уик-энд, а по простому 3-ёх дневный выезд на природу сборной трёх выпускных классов во главе с завучем школы Яковом Давыдовичем Берковичем и физруком Женей Лозановым, мы провели в Подмосковье вблизи какой-то реки И в первый же вечер после торжественно расслабляющего ужина у костра мы устроили танцы. Но не было у нас тогда плееров или переносных транзисторных прёмнтков. Зато был наш замечательный гитарист Володя Петров, который до сих пор на наши встречи( последняя состоялась в мае этого года) приходит с гитарой. Володя играл, я пел, а наши девочки и мальчики танцевали в последний школьный раз.

       Институтские годы оставили у меня , как и у всех моих товарищей самые хорошие воспоминания и об учёбе и об отдыхе. Я учился неплохо, но уже в первую зимнюю сессию мне пришлось пересдавать "начерталку " дважды. Причины для этого были объективно-субъективные. Объективные- я ещё не привык системе лекций и к ведению записей. Субъективные- я не понимал и не любил "начерталку", считая, что геологу она ни к чему. И ,как показала жизнь, лично мне она, как и физика и интегралы с дифференциалами совершенно не понадобилась. Была ещё одна суюъктивная причина. На первом курсе меня угораздило попасть в сборную  института, приглашённую на 8 ноября 1965 года в ДК им. Журавлёва, на выступление в КВН, транслировавшееся  по телевизору на всю страну. Тогда такие передачи шли в прямом эфире и опростоволоситься никак было невозможно. Мы тренировались, репетировали домашнее задание, наконец наш капитан 4-курсник с геологоразведочного факультета(фамилию не помню) утвердил состав команды. Я попал в запасные и мне было поручено подготовить лозунги поддержки нашей команды -голосовые и нарисованные. Выступили мы неудачно, соревнуясь с гораздо более опытными и более остроумными командами. Мы удачно выступили только в конкурсе шаржистов, где отличился наш Олег Шанин. Его работу одобрил известный карикатурист Михаил Игнин. В результате интенсивной подготовки к КВН, наш капитан не сдал сессию и вылетел из института, ряд моих товарищей получили только "удочки" после второй попытки сдачи экзаменов а я "залетел с начерталкой".

       Позднее я более-менее научился совмещать учёбу с общественной деятельностью. Уже с первого курса и по 4-ый включительно я был главным редактором факультетской стенной газеты. А на первом курсе умудрился впервые напечатать в местной многотиражке "Разведчик недр" моё стихотворение "Тополиный пух", начинавшееся так романтично: " Ах как падает белый пух и садится на что попало. это облако белых мух и меня не миновало". Позднее я выступал с чтением своих стихов на институтских вечерах, где их принимали достаточно благосклонно.

      На втором и третьем курсах я был членом косомольского бюро нашего гидрогеологического факультета и отвечал за культмассовую работу. Среди моих товарищей по работе оказался и на один курс младше Паша Гусев- теперешний Павел Николаевич Гусев- главный редактор газеты "Московский Комсомолец" и руководитель московского отделения союза журналистов России.

      На всех институтских мероприятиях нашей группы(РГ-65-1), а иногда и вместе с нашими товарищами из параллельной РГ-65-2 я принимал участие в написании сценариев и в выступлениях типа "капустников". Среди нас были будущие доктора наук, профессора и даже академики Саша Лисенков, Володя Экзарьян, Вадик Пендин. Были и уже безвременно от нас ушедшие мои собратья по стенной газете Коля Макеев и Толя Панков. 

      Что же касается моей певческой "карьеры". То ещё на 2-ом курсе брат моей одногруппницы, имеющий отношение к культурному миру, советовал мне поступать в "Гнесинку". Но какая к чёртям могла быть "Гнесинка", когда я уже был "болен" геологической жизнью.  И эта жизнь захватила меня с первого курса, с производственных практик. Но несмотря на это, я занимался в вокальном кружке при нашем институте, который вела секретарь нашей военной кафедры Анна Григорьевна )

                (окончание следует)