потому всё придумала

А ты меня порою забывал.
С земли срывал вдруг, как осенний лист.
А ты меня порой не замечал,
ведь ты бывал так отрешенно чист.

А я перед тобою - как афиша:
распята на стене, щите, столе.
Моя душа открыто и не слыша
в твоей беспомощно барахталась руке.

А ты смеялся чуточку журнально,
когда я пряталась в квадратах одеяла.
Ты был беспутным и слегка банальным.
Ты был таким. Потом тебя не стало.

И все так глупо, неожиданно и больно.
И черный цвет, и осень,
и этот смутный запах канифоли,
и глаз, и неба, и пространства просинь.

И тела твоего белые кусочки,
белые обрывки, белые осколки.
И белеет парус тела одинокий,
и уходит в небо белая душа.

А у тела люди, люди словно волки.
Их душа запрятана в гриф карандаша.
В их ладони падают белые снежинки,
под ногами стелятся бесцветные слова.

И бесцветны слезы, и бесцветны лица,
и бесцветный воздух, бесцветная толпа.
А душа у смерти - вся сплошные тени.
И сплошные тени у меня глаза.

И я долго плавала в своем горе.
Или? Не верьте мне, он не умирал.
Это я придумала, сжавшись от боли,
когда он одежду свою собирал.

Красные, синие, желтые, белые
Рубахи! Они трепетали,
летели, сжимались, боялись разбиться.
Прощаясь, махали мне вслед рукавами.

Маскарад! Углы стен, потолок,
синус времени, стрелок крест.
Он что-то задел, опять что-то упало:
не человек, а оркестр!

Ты смахнул, словно снег,
с лобового стекла
все. Все! Вздох
И щелчок замка.

Я притихла. Ты думал вывернусь.
А я под замок посадила грусть.
Пальцем почувствовала ружье.
Кажется, Катенькой звали ее?

«А Катька где? - Мертва, мертва!
Простреленная голова!»

Да не верьте! Я только схожу с ума.
Знаете, я не могу убить.
Вот она - Катенька - в шлепанцах старых
мусор скорее бежит выносить.

Красотка! Я ж у окна.
И ветер стоны из сердца рвет.
А мне не страшно, и мне не больно,
и лапу тянет мне черный кот.

Знаете, жизнь так  не долговечна.
Все вокруг, как занавес театра.
И я глажу стену, как котенка,
или нервы дождливые, как арфу.

И тебя со мной нет тогда.
Лишь улыбки с яркими зрачками
прикрывают собой слова,
как свет ночника руками.

И все тепло и спокойно,
как волны у лба.
Так интересно глотать таблетки,
когда ты совсем одна.

Знаете! Я опять врала.
Ты не уходил от меня.
Мы вовсе не были вместе.
И ты не знаешь, что я есть-то.

Ты всегда был с ней.
Я просто живу напротив.
У меня есть привычка врать,
как у тебя - грызть ногти.

Я хожу в школу, жую морковь,
и совсем еще юная.
Но влюблена в тебя. Глупо.
Потому все придумала.