Акафист Высоцкому Владимиру

       I.
Как звук ножа слова его звучали,
Когда под хрип врачующей тоски
Он вспарывал холщевые мешки,
В которые нас прочно зашивали.

Слова признанья, боли и печали.
Он шёл, как в бой, через огонь и дым.
И мы посмертно ему  столько написали,
Что впору объявлять его святым!

Не примет бард церковного канона.
Что толку быть распятым на стене?
Не мощи он, не тусклая икона –
Он колокол, звучащий в вышине!


           25.07.2015
               

         II.

Хлестала песня горлом,
Ручьем, рекой хлестала.
Поэт держался гордо
И словно с пьедестала
Бросал он с эшафота
В толпу слова такие!!!
Зашелся в плаче кто-то:
«Ох, мать моя – Россия!»
Рождаются здесь с песней
И с песней умирают.
Здесь имена погибших
Как псалмы повторяют.
Ты, Русь, рожала всяких;
В семье – не без урода,
Но кто б плясал вприсядку
Без твоего народа?
Но кто бы эти песни
Шальные, горловые,
Где боль и удаль вместе,
Придумал без России?
Хрипит певец в надежде,
Но как ты обвещилась!
Летела тройкой прежде,
Бежала, шла, тащилась...
И вместе с сыновьями
Ты кровью истекала,
Чтоб, возродившись в песне,
Всю жизнь начать сначала.
Не карлики-пигмеи
В дворцовых кабинетах,
Вершат судьбой твоею,
Страна, твои поэты.
Двадцатый век в цейтноте,
И нету казней вроде.
Стоит на эшафоте
С гитарою Володя.

1983             
          
            III.

Не топчут кони шелкового луга;
Лежат их кости в пропасти, на дне.
И альпинисты песнь поют о друге,
Как спел когда-то он о Шукшине.
Мы смертны все, и наш маршрут не вечен,
Кровав закат, тропа наверх крута.
Зачем, Володя, тяжкий груз на плечи?
Вжимает тяжесть в землю как плита.
Чужую боль, а есть ли ноша больше?
Взял на себя и выбился из сил.
Он был России преданный издольщик,
О лучшей доле Бога не просил.
Лавины с гор тревожные раскаты.
Смолк голос и гитарный перебор.
Ах, кони-кони! Вы не виноваты.
Хозяин ваш вас гнал во весь опор!
Скорбят о нем теперь такие храмы,
Наш светлый Спас и мрачная Нотр-Дам.
И на Таганке вдруг погасли рампы,
Проснувшись, шепчет слава: «Аз воздам...».
В какой теперь живешь ты круговерти?
Для душ каких ты там поешь теперь?
Щедра Россия славой после смерти,
А если так, то не страшна и смерть.
С кем встречи ждешь теперь на месте новом,
Мой верный брат, ваганьковский вагант?
Твои могильщики уже зарыть готовы
Очередной сорвавшийся талант.
К дверям прибиты стертые подковы.
О, вера в счастье! Пара легких крыл!
Так создан мир – вначале было Слово
И значит ты не зря на свете жил.

1986