Казачья нестроевая

                Любо, братцы, любо!
                Любо, братцы, жить...

            Ох, что-то я «упёрся» в пол.
            Ой, милая, налей скорей.
            Ай, жёнка, собирай на стол
            Да только не зови гостей.
            Ой, камень на душе лежит.
            А что за лихо так горчит?
            Ах, дедушка Лука, скажи.
            А дедушка Лука молчит.

Помнишь, было время — за короткий срок
Истребили наших казачков?
С новым атаманом!.. Да какой в нём прок,
Если он не видит без очков.

            В обиде наши старики —
            Сгубила ржа-беда клинки!
            Где кони наши — рысаки?
            Где слава наша, казаки?
            Не отстояли рубежи.
            А кровь и по сей день журчит.
            Ах, дедушка Лука, скажи.
            А дедушка Лука молчит.

Председатель круга, то бишь — атаман,
Повелел лампасы нашивать.
Не срамись, родимый, не входи в изъян!
Некому в станицах воевать.

            Пошли, Господь, в конце пути
            Коня — да не седлай пока.
            Остаток дней вдвоём пройти
            И чтоб не рвать ему бока.
            За это ради стоит жить!
            Но кто нас за дедов простит?
            Ах, дедушка Лука, скажи!
            А дедушка Лука ворчит:

"Любо, братцы, любо! Любо, братцы жить.
Любо жить и любо помереть.
Любо, братцы, любо — не о чем тужить!
Только и осталось — песни петь".

1992.