Под ольхой из Вроде бы поучительные истории

Мы лежим на полянке под очень высокой ольхою.
Та ольха всё шумит и шумит на весёлом ветру.
Настроение, в общем, у нас неплохое —
Я не очень боюсь, что в ближайшее время умру.

Ты пришла, чтобы здесь рисовать, но тебя неохота
Рисовать — ты лежишь на подстилке, смотри,
Как в древесных ветвях совершается ветра работа
И как держат на месте листву черенков якоря.

Лес берёзовый рядом шумит, как зелёное море,
М листы на ольхе серебристым исподом блестят.
И зелёные купы в своём отражаются взоре —
Там плескается в шторме весёлое племя наяд.

Я тебе говорю о своём подсознательном страхе —
Хоть и смел я, но дрожью даются ночные пути;
Хоть и есть подозрение, что я родился в рубахе,
Каждый раз нелегко мне сквозь эти просторы идти.

В неспокойном лесу притаились людские кварталы
Там таятся враги — мне нацелены в спину ножи
Я опять похожу, как утюг через масло, но мало
Сотню раз здесь пройти — в сотню первый всё так же дрожи.

Мы прощаемся. Ты — у сестрицы своей ученица.
А она, не умея совсем рисовать, почему-то тебя
Учит, учит — чему? Не могу я никак надивиться
Этой странности; и ухожу я, скорбя и любя.

А сестрица твоя говорит, что не сделано малой
Даже малости ныне. А ты говоришь: всё равно.
Просто ты отдыхаешь сегодня, ведь ты от работы устала,
А сестре — рисовать не дано и учить не дано.

И в расстройстве сестра удаляется в тёмные кущи,
И от слёз у ней запотели очки на носу…
Я же — вот он — куда-то по 'лесу идущий,
Я какую-то весть или радость с собою несу.

Мы лежишь на траве, не волнуясь, что мир вечереет.
Мы дождёшься меня, ты уверена, что я приду.
А ольха над тобой несмолкающим веером реет,
И беда не случится, хоть всё предвещает деду.