Поэзия

Стать поэтом очень просто,
ведь всего-то ничего,
надо лишь открыть свой остров
или выдумать его.

Будет остров твой исхожен
и молва о нем жива,
если будет непохож он
на иные острова.
***

Поэт, который неизвестен,
билет без даты и без места.
Плоха судьба его стиха.
Невеста он без жениха.
***

Любимые, поэтов убивайте
и в их глазах не бойтесь низко пасть.
Любимые, жестокими бывайте,
иначе им в поэты не попасть.
***

Поэт - поэту

Чтоб волки друг друга грызли,
да лучше им сгрызть кору.
Медведи, которые гризли,
друг друга учат добру.

Дантист, что пошел на убыль,
чьи зубы белей, чем снег,
не точит белые зубы
на прочих своих коллег.

Иное дело – поэты.
Злобней этих тварей нет.
Точней и формулы нету -
Поэт поэту – поэт.
***

Оргазм

Заявить хочу вам сразу –
в мире много есть оргазмов.
Вам известен половой.
Мне известнее пищевой.

Если от стихотворенья
в теле удовлетворенье,
был испытан в этот раз
поэтический оргазм.
***

Читал Вийона. Спору нет –
он в с тем же мир пришел и я с чем.
Поэтов нет, а есть Поэт!
Один он, если настоящий.
***

В этом сером и скучном мирике
отыщи-ка ты реку-Лирику.
Потому что такой не нашли реки,
мы не лирики, а сатирики.
***

Как не была бы соткана блистательно
из ярких красок шелковая нить,
но, где поэтов больше чем читателей,
там некому поэзию ценить.
***

Стихов, пронизанных любовью,
он тысяч десять произвел.
Чтоб доказать, что пишет кровью,
чернил немало перевел.
***

Стихи мои, желаю стать им.
слезами на глазах твоих.
Поэт – смычок. Струна – читатель.
А вместе – песня на двоих.
***

Поэзия! Как слуг ее величества
по табелям и рангам рассовать?
Судить поэта надо по количеству
всех тех, кого он смог разволновать.
***

Любой из поэтической оравы
вас убедить сумеет словом правым.
Но там лишь он чего-нибудь да стоит,
где вы в ладу с его неправотою.
***

В России застой

Как долог в России застой.
В ней странен поэзии вектор.
Век Пушкина – век золотой.
сменился серебряным веком.

Абсурду такому в ответ
на место я вектор поставил.
Сменил я серебряный век
на платиновый и хрустальный.
***

Рядом с ассами

Рядом с поэтическими ассами,
нечего, быть может, делать мне.
Я не увлекаюсь выкрутасами,
я не упражняюсь в новизне.

Но, постигнув суть стихов сложения,
может быть, понять сумеешь ты –
самое большое достижение –
это достиженье простоты.
***

Однажды с удивлением открыл я –
Не все летают, у кого есть крылья.
И значит до сказочных планет
тем не заказан, у кого их нет.
***

Места и времена

Наверное, на свете есть места,
где все, вокруг поющее, стихает.
Места, где, просветленна и чиста,
душа переполняется стихами.

А, может, не места, а времена.
Но ежели совпало время с местом,
тогда и появляется она –
та самая единственная песня.
***

Я  слышал песню

Я слышал песню редкую, из тех,
что ни в эфире нету, ни в учебнике.
Но пел ее волшебник не для всех,
а лишь для тех, кому нужны волшебники.

Собрало столько в фокусе тепла
то слово, что рукой волшебной брошено,
что по щеке слезинка потекла,
нечаянно, негаданно, непрошено.
***

Не спрашивай ни имени, ни отчества.
Есть у поэтов общая примета –
общенья мало, много одиночества -
и человек становится поэтом.
***

Кто был из них стрелою, кто был луком?
Кто был предметом, кто был его тенью?
Быть Анной Керн – не меньшая заслуга,
чем быть пиитом "Чудного мгновенья".
***

Смеешься ты над клоуном-паяцем,
забыв про огорчения и злость.
Но не заставит тот тебя смеяться,
кому поплакать вдоволь не пришлось.
***

Признаю поэтов только тех,
кто серьезно пел о несерьезном,
чтобы слезы превращались в смех,
чтоб от смеха выступали слезы.
***

Всем, всегда, везде ври
с ночи до ранья –
и взойдут шедевры
даже из вранья.
***

Короткие стихи

Очень часто слышу я
про стихи короткие,
что четверостишия
выглядят сиротками.

Там, где все – с балладами,
там, где все – с романсами.
Не пугайте. Ладно вам.
Как-нибудь прорвемся мы.

Пусть мужи ученые
выговор нам сделают:
мало текста черного,
много поля белого.

Но от текста этого
поле перед взорами
расцветет ответными
чувствами – узорами.
***

Найдется ли, мало верю,
по Моцарту на Сальери,
но верю я, что найдется-то
по три Сальери на Моцарта.
***

Панорама

Как только закемарю,
так вижу панораму –
сначала пол-Омара,
потом всего Хайяма.

И мы как птичек пара
зальемся соловьями.
Я выдам трель Омару,
мне – посвист от Хайяма.
***

Живи, как мышь, и не форси,
раз ты не мыслишь на фарси.
Его плодов ты не вкусил
и не читал Фирдоуси.
***

Молва персидская права
и нет молвы правее –
Хоть сто раз вымолви – Халва –
во рту не похалвеет.
***   

Будни - не события

Будни – не события.
в грязь надежды канули.
Затянуло бытие.
Проза заарканила.

Но кто шел по лезвию,
не скучал, поверьте мне.
Жизнь была – поэзия,
будет смерть – бессмертие.
***

Я из эпохи грустных вальсов,
Где вы не прожили ни дня.
Мы разминулись. Не для Вас я.
И Вы, увы, не для меня.
***

Каждый в жизни чем-то интересен.
Повар ты? С  тебя большой пирог.
А с меня нет проку кроме песен.
Может песни – самый больший прок.
***

Концерты устраивал я и дебоши,
Но главное проглядел –
Хороших поэтов значительно больше,
чем очень хороших людей.
***

Есть у меня походный котелок,
что даже ночью не бывает пуст.
И он любой использует предлог –
сварганить стих из мыслей и из чувств.
***

Что наша голова? Такой сосуд,
что ежели в ладу и дружбе мы с ней,
она всегда полна и в ней отсут-
ствовать не в состояньи мысли.
***

Мои книги! Ну, кто поймет их?
Современники, где же вы?
Раскопайте меня не мертвым.
Обнаружьте меня живым.
***

Доказывать, что золото есть золото –
молоть зерно, что было перемолото.
Сложнее тех, что слепы и глухи
уверить, что стихи твои – стихи.
***

Алмаз не требует прикрас.
Не суй его прохожим.
Чтоб доказать, что ты – алмаз,
не надо лезть из кожи.
***

Хотелось бы чего-то неизбитого.
Всю жизнь веду за это битву я.
И горшего не будет поражения,
когда все скажут: – Это – подражание.
***

Стихи мои, желаю стать им
слезами на глазах твоих.
Поэт – смычок. Струна – читатель.
А вместе – скрипка на двоих.
***

Поэты об этом мечтать должны
от юноши до старика мы,
чтоб наши стихи были так нужны,
как средство от тараканов.
***

Смеешься ты над клоуном-паяцем,
забыв про неприятности и злость.
Но не заставит тот тебя смеяться,
кому поплакать вдоволь не пришлось.

Стихи поэта для тебя потеха?
Поэту было вовсе не до смеха.
***

Не спрашивай ни имени, ни отчества.
Есть у поэтов общая примета –
Общенья мало, много одиночества –
и человек становится поэтом.
***

Найдется ли, мало верю,
по Моцарту на Сальери,
но знаю я, что найдется-то
по сто Сальери на Моцарта.
***

Писать  о добром

Писать о добром,
писать о вечном,
богоподобном
и человечном -

не разгоняйтесь,
здесь есть система.
Об этом, знайте –
всего две темы.

И в них, проверьте –
сюжеты с кровью.
В одной – со Смертью,
в другой – с Любовью.

Две темы эти
боролись в пьесе?
В любом столетьи
она уместна.

Кровь леденеет,
покинув тело,
герой бледнеет?
Так Смерть хотела.

Кровь закипает,
где щек румянец?
Любовь играет
свой вечный танец.

Писать о добром,
писать о вечном,
богоподобном
и человечном,

о настоящем,
непреходящем?
Секрет открою –
пишите кровью.
***

Все сюжеты

Все сюжеты пропеты.
Все мотивы избиты.
Те, что были поэты,
завтра будут забыты.

Только снова и снова –
до погибели света
в руки взяли перо вы.
Значит,  живы поэты.
***

Поэтам начинающим

Поэтам, начинающим страдать
хотелось бы свой опыт передать.
Страдайте, благодатней почвы нет.
Зачахнет без страдания поэт.

И если вам никто не изменил,
умрут слова, поблекнет цвет чернил.
И если вас никто не оскорбил,
как скучен, как бесцветен путь ваш был.

Будь проклят день без тягот и забот!
Потерян он, а с ним потерян год.
Пусть будет ваша рана глубока -
и опус ваш переживет века.
***

Безвестные поэты

Безвестные поэты, не грустите.
Настанет несомненно день, когда
От Пушкина, уж вы меня простите,
А не от вас не станет ни следа.

А далее – забвенье, разрушенье,
тлетворный переход в небытие.
Безвестному поэту утешеньем
Пусть служит это мнение мое.
***

Если быть честным

Если быть до основанья честным –
все рекорды честности побить,
пишем мы затем, чтоб не исчезнуть,
чтоб еще немножечко побыть.

Не сомкнет вовеки время уст нам,
Быть, – Господь прикажет, – по сему.
Лишь Любовь и только лишь Искусство
Преодолевают Смерть и Тьму.

Если стих ознобом по телам, то
будет много раз он повторен.
Тот, кто одарен таким талантом,
эликсиром жизни одарен.

Повторят тебя – и не исчезнешь,
с веком не уйдешь в небытие.
Повторят тебя – и ты воскреснешь
и продлится житие твое.
***

Только музыка

Затравили речами, замучили.
Нет печальнее участи.
Только музыка, только музыка
еще может душу спасти.

Наплевали в душу, намусорили.
Идеалы все не в чести.
Только музыка, только музыка
еще может душу спасти.

Сердцу муторно, взгляду мутно ли.
Рук от крови не отскрести.
Только музыка, только музыка
еще может душу спасти.
***

Настойчиво, неистово
в стихах ты ищешь истину.
Ищи по моему звонку
не истину, а музыку.
***

Поэт прыщавый

Поэт от юности прыщавый,
закон поэзии таков –
когда бы не было прощаний,
тогда бы не было стихов.

Не тех, что в радости пекутся.
Печаль – начало всех начал.
Стихи из радости не ткутся.
Основа – боль, узор – печаль.

На встречу с музою капризной
подвигнуть вас не мудрено
прощаньем с женщиною, с жизнью,
что иногда почти равно.

Стихов немало написал я,
по жизни рифмами соря.
Они не раз меня спасали.
Я жив лишь им благодаря.
***

Поэтов раньше убивали

Поэтов раньше убивали.
Гуманный век наш не таков.
Дантесов сыщешь в нем едва ли.
Довольно в прошлом дураков.

Зачем стрелять в них без пощады?
Чтобы скорбел о них народ?
Их можно просто не печатать,
перекрывая кислород.

Не надо тратить пуль напрасно.
Бескровнее баталий нет.
Живой покойник безопасней,
чем павший жертвою поэт.
***

Давным-давно

Давным-давно окончилась война,
но каждый месяц похоронной вестью,
несут ко мне в пакетах письмена -
мои в упор расстрелянные песни.

Расстреливают песни и стихи
под приговор, не знающих пощады,
сопроводилок кратких и сухих.
Расстреливают их, не распечатав.

Как высоко мотив мой ни лети,
как не были б слова мои бесстрашны,
надежно перекрыли все пути,
Союзами расставленные, стражи,

где в обороне круговой - творцы!
Где чужака - немедленно - на мушку!
Где пламенные, страстные борцы
за неприступность собственной кормушки.
***

Когда же день

Когда же день такой настанет
или такому не бывать,
когда Россия перестанет
своих поэтов убивать.

Когда за сказанное слово
правителям наперекор
не станут выносить им снова
за приговором приговор.

Когда по тюрьмам и психушкам
устанут критиков гноить.
От Оймякона и до Кушки
такому быть или не быть?

Когда же день такой настанет,
которого в помине нет,
Россия Родиной мне станет
и назовет меня – Поэт.
***

Поэты-композиторы

Поэты-композиторы.
Не зарюсь на ваш хлеб.
Как должен быть безвкусен он и пресен.

Его вы покупаете
в теченье многих лет.
Ценой продажи «честных» ваших песен.

Пусть место ваших бдений –
не диван и не кровать,
не пышная софа, не раскладушка,

но знайте – тело смертное
честнее продавать,
чем для бессмертья созданную душу.
***

Иноходец

Как добрый конь он ходит иноходью
(суставы крутит, видно будет дождь)
Он иноходью ходит и находит
Чего с иной походкой не найдешь.

На что с иной походкою наступишь,
находкой странной не озолотишь…
А то еще бывает – ведьмой в ступе
за этою находкою летишь.

Пусть не понять –  где лошадь, а где ступа,
не разобрать – где истина, где ложь,
но лишь на них до тверди недоступной
ты долетишь, доскачешь, доплывешь.
***

Сережа

Вновь стою я в ожиданьи
вешним вечером погожим.
Что ж не вышел ты, Сережа?
Или я не хороша?

Знать, тебя в туманной дали
закружило бездорожье
или просто, мой Сережа,
не со мной твоя душа.

И пускай любил ты многих,
я про в се забыть готова
одного лишь ради слова
из твоих медовых уст.

Ты со мной и не со мною,
только снова я и снова
повторять тебя готова
нараспев и наизусть.

Для меня ты запах сенный
и полынных ветров горечь.
Не слыхала слов красивей,
не видала глаз синей.

Ах, Есенин мой, Есенин,
я – береза на пригорке.
Нам с тобою жить в России,
чтобы вечно петь о ней.
***

Зелья перебрав

Зелья перебрав слегка хмельного,
высвистел рязанский соловей –
«В этой жизни умирать не ново,
да и жить, конечно, не новей».

Худшим стать поэтом предложи мне,
прикажи объесться беленой,
но любой из дней бесцветной жизни
чем-то для меня был, все же, нов.

И какой костюм мне ни примерь ты,
хоть расшей мне золотом его,
убежден я, что отвратней смерти
не надеть мне в жизни ничего.

«В этой жизни умирать не ново,
да и жить, конечно, не новей»?
Бред воображения больного
мыслей мне подобных не навей.
***

Проза Платонова

Ветер шумно густеющий,
колос тихо толстеющий,
где земля, как дитё, нова –
это злаки Платонова.

Запах трав остывающих
вы вдыхали, товарищи?
Песня хлеба плетеного –
это лето Платонова.

Словно пьешь крепких слов вино
В каждой веточке сломанной
зримо чудятся стоны вам –
это чудо Платонова.

С ним в ковчеге мы ноевом.
Что ни слово – то новое.
Словно кожа – пальто на вас?
Это тоже Платонова.

Он – земное растение.
Наблюдаю из тени я
дикой розы бутон его.
Это проза Платонова.
***

По чащам слов

По чащам слов, в словесных пущах,
как по музею я иду.
Вот в прилагательном «грядущий»
я вижу горную гряду.

Как в бюсте, что с натуры слеплен,
живет лицо две тыщи лет,
так в прилагательном «последний»
оставил след свой корень «след».

Как в вещих снах, что не клевещут,
растут события из снов,
так злые вещи в тьме зловещей
восходят из недобрых слов.

Не слово, а предмет условен.
Мир, говорят, возник из слов.
И слово торжествует словно,
когда предмет идет на слом.

Пусть слово – вещи силуэт,
но слово есть, а вещи нет.
***

Поэзия нуждается в защите

Поэзия нуждается в защите,
и скромный свой используя вокал,
«толкну» вам речь я, вы уж не взыщите,
не очень объективный адвокат.

Поэзия нуждается в защите
особо там, где мир по швам трещит.
Врагов ее недалеко ищите.
Так от кого ей нужен меч и щит?

Не от бритоголовых рекетеров –
они ее доходов не «пасут».
Не от бездарных сереньких актеров –
они ее с эстрады не несут,

считая это дело недоходным.
Не от мещан, что преданы вещам.
И не от равнодушных пешеходов,
которых тянет к пиву и борщам.

Нет, песенка поэзии не спета,
Хрустальный не разбит еще сосуд.
Но главные враги ее … «поэты» –
пристроились к названью и сосут.
***

Книга о Высоцком

Прочел вчера я книгу о Высоцком.
в ней сто поэтов с тысячью похвал.
Но ни один из этой черной сотни
убийцу вслух ни разу не назвал.

А он на всех на нас взирает свыше,
красуется у мира на виду.
Посмотрим, кто о нем стихи напишет,
Когда за ним архангелы придут.

Он – главный агент антикоммунизма,
любимый пятизвездочный герой.
И пусть стою я на краю карниза,
но презираю лицемерный строй.

где блюдолизы, празднуя, ликуют,
где колымага громыхает вниз,
где извращенной партией лакеев
последний уничтожен коммунист.
***

Володя

Ты знаешь, мы, Володя,
ровесники с тобой.
Ты просто стал моложе
на год лили другой

И ты настолько дальше
во сне и наяву
теперь, на сколько больше
тебя я проживу.

А жив-то оттого я,
что в драку я не лез,
что посвистом разбойным
не оглушал я лес.

Что на большой дороге,
где шествуют чины,
я никого не трогал,
разбоя не чинил.

Врагов не нажил кровных,
не пил и не бузил.
Не от того ль так трудно
назвать моих друзей.

От радости чумея,
что свет покуда бел,
я жив. Так отчего я
завидую тебе.
***

Не верится

Не верится сомнительному факту.
Такой мужик вас всех переживет.
Вы лжете – он не умер от инфаркта.
Нет, просто он не дался вам живьем.

Когда играл он на своей Таганке
себя – свою единственную роль,
вы чуяли, вельможные поганки –
не вы над ним, над вами он король.

В закрытых ложах, на пуховых креслах
сидели вы, потея и дрожа,
со страхом ожидая новой песни,
как под ребро разбойного ножа.

И на душе вам становилось гадко,
и в ваши ложи заползала тьма.
И сожалели вы, что на Таганке
открыт театр и снесена тюрьма.
***

Поэтический вальс

Сколько пролито горьких слез
Над судьбой Гарсиа Лорки,
словно среди родных берез
судеб не было горьких.

Сколь загублено здесь голов,
только в том, что светлы, повинных.
Кто у стенки, как Гумилев,
кто в петле, как Марина.

Кто-то пулю пустил в висок,
кто-то в ванной порезал вены.
И бесчисленны, как песок,
те, кого занесло забвеньем.

Кто очистки, как Мандельштам,
на концлагерных крал помойках
и в безумном бреду шептал
о Фонтанке и Мойке.

В доме песенный нынче пир.
Всем угоден вдруг стал Высоцкий.
Даже тем, кто при жизни пил,
как вампир, его соки.

Отовсюду судьбой гоним,
возвращается в дом свой Галич.
От души воронье над ним –
над живым надругалось.

Каждый верил из них – потом
отчий дом наконец поймет их.
Возвращаются они в дом,
где поэт всем хорош лишь мертвый.

На Руси, где во тьме – ни зги,
гасят тех, кто исходит светом.
Если умер, а не погиб,
значит,  не был поэтом.
***

О, как бы жизнью я распорядился,
когда бы завтра заново родился.
Но за собой не следуя след в след,
я б кто угодно был, но не поэт.
***

Дурман

Дурманней не придумали дурмана.
Какой там крэк и что за героин!
Уж если записался в графоманы,
считай, себя от жизни откроил.

Ушел в миры, что, якобы, придумал.
Считаешь ты, что что-то там открыл
и думаешь – один туда иду, мол.
На деле же кого-то повторил.

Открытье, как на голову кирпич, но
но никого не приведешь ты в шок.
Пройдет читатель, вымолвит: – «Вторично»
и выбросит на мусорку стишок.

Дурманней не придумали дурмана.
Шприц с опиумом – меньшая беда.
Уж если записался в графоманы –
пропал неизлечимо, навсегда.
***

Взлетишь

Надеялся стать пилотом.
Им до сих пор не стал ты?
Но приближался к взлету.
Но придвигался к старту.

У цели ты на пороге.
Чуть не хватило дороги.
Взлетишь в летальном исходе
жаворонком на восходе.
****

Звездное невезение

Это звездное невезение.
Был бы рад ему не любой.
Но мое улучшала пение
эта звездная нелюбовь.

Лишь ему да лишь тем обязан я,
кто отверг меня, кто отторг.
Не грешил я уместной фразою.
Не вступал я в лукавый торг.

Как банкир, богат невезением.
За стеной крепостной – за ним.
С ним в полон возьму эту землю я
и на нем поднимусь в зенит.
***

Искусство фехтованья

Как светлая струя ручья,
звенит строфа словами.
Обучен речью русской я
искусству фехтованья.

Я с нею фокусник, жонглер.
Пересыпаю слоги,
где слог высокий и фольклор –
из них мои эклоги.
***

Поэт с тележкой

Такой поэт с такой тележкой!
Не так легли орел и решка?
Ну что ж – не фарт. А может – фарт?
Во-первых – не уел инфаркт.

Второе – не хвалили власти.
А в третьих – избежал напастей.
А то, что (черт их всех возьми)
знать не желают меня СМИ,

зато – не скурвился, не спился,
не продался и не купился.
Зато – такой, какой я есть.
Читать меня – не перечесть.
***

А, может, прав

А, может, прав Христос был в том,
что вовсе не к чему трудиться.
Комета вертанет хвостом -
и жизнь не скоро возродится.

Ковчег для своего спасенья
напрасно строит правнук Ноя.
Один толчок, одно мгновенье -
и в измерение иное.

А все великие поэты,
кто петь подольше был бы вправе,
зачем пеклись не свете этом
о долгой памяти и славе.

Ведь ни алтына, ни полушки
от их ухода не убудет.
Кому понадобится Пушкин,
когда читателей не будет.
***

Не Сын божий был он, а Поэт.
Меж поэтов равных ему нет.
Пишущим поэтам не родня,
просто шел и строки он ронял.

Тот кто слышал строки – понимал.
Кто апостол – строки поднимал.
Пусть не написал он ничего –
в Библии поэзия его.

Он пошел за всех за нас на крест.
Говорят, что он потом воскрес.
Нету несусветней чепухи –
то не он воскрес – его стихи.

Нашептал Господь ему слова -
и его поэзия жива.
***