Реквием Д Артаньяну, Или Констанция должна умереть

   А  теперь  поговорим  о  нашем  герое. Дамы  и  Господа, прошу  овацию, ибо  на  сцену  наконец  выходит  всеми  обожаемый  Д;Артаньян, тот  самый, из-под  пера  Александра  Дюма-старшего. Приступим, согласно  хронологии. Характер  ненордический, неуравновешенный, импульсивный  и  взбалмошный. По  темпераменту  хрестоматийный  холерик. Бретёр, то  есть  человек, который  постоянно  нарывается  на  неприятности, скандалит, хулиганит. Это  он  так  самоутверждается. Причин  тому  достаточно. Неуверенно  чувствует  себя  в  незнакомой  среде, способность  к  адаптации  низкая, за  счёт  высокой  скорости  нервных  реакций  эмоции  чрезмерно  глубоки, что, в  свою  очередь, создаёт  дополнительный  стресс, а  это  не  способствует  адекватной  реакции  на  происходящее. Он  пытается  выглядеть  невозмутимым, но  чувствует  всю  нереальность  своих  попыток, злится  на  себя, сидеть  на  месте  для  него – пытка, он  моментально  обнаруживает  свои  эмоции  при  свидетелях, что  ранит  его  ещё  сильнее, его  непрекращающееся  ёрзанье  на  месте  раздражает  окружающих… а  пребывающий  едва  ли  не  в  истерике  герой  даже  на  добродушные  замечания  в  свой  адрес (вроде  мудрого:  не  парься, юноша, всё  будет  путём) автоматически  реагирует  неконтролируемым  агрессивным  выпадом. Такова  изнанка  мушкетёрской  романтики. Добавьте  к  этому  неизбежное  нервное  истощение  в  условиях  ненормированного  рабочего  дня, перманентный  стресс  «кругом  враги», хронический  недосып, скудное  питание (перечитайте, как  славная  четвёрка  ходит  на  обеды  к  друзьям, словно  современные  нищие  студенты, и  уничтожает  двухмесячный  запас  шоколада  у  священника), кишащий  уголовниками  неблагоустроенный  райончик  в  промозглом  городе, хроническое  безденежье, при  котором  ты  обязан  выглядеть  роскошно, и  не  имеешь  права  даже  простудиться, а  вечные  драки  с  опытными  бойцами! А  ещё  необходимо  блестяще  выглядеть  и  не  разочаровывать  женщин, это  при  их-то  крепких  винах, которые  хлебаются  стаканами  и  бутылками! Неудивительно, что  у  28-летнего  Атоса (ну  просто  залёточка  молоденький, по  нашим-то  меркам) отчётливо  видны  седые  пряди, да  и  обращается  он  к  18-летнему  другу:  «Сын  мой…». Далее, по  сюжету. Наш  герой  делает  врагами  как  раз  тех, кого  меньше  всего  стоило (за  счёт  как  раз  вспыльчивого  характера, заметим, ради  справедливости, отходчивого, ведь  герой  находит  резоны  трёх  противников  разумными, и  Небо  учитывает  этот  жест  смирения, изменив  ситуацию  на  дуэли). В дальнейшем  ему  снова  везёт:  несмотря  на  полностью  испорченное  первое  впечатление, Тревиль  решает  оказать  помощь  неопытному  провинциалу, будучи  его  земляком; затем  истинный  сильный  мира  сего, воспылав  к  нему  абсолютно  иррациональной  симпатией (Ришелье  был  великолепным  стратегом, и  знал  настоящую  цену  людям), делает  ему  предложение, от  которого  не  может  отказаться  даже  недальновидный  глупый  индивидуум… Судьба  посылает  ему  подмогу  в  виде  опытнейшей, достигшей  солидных  успехов  роскошной  авантюристки, которую – приголубь  только, звезду  с  неба  тебе  достанет, от  всех  людей  и  нелюдей  спасёт!  Послан  ему  и  ещё один высокопоставленный  покровитель - не  удивляйтесь, я  про  Рошфора  говорю…  А  что  со  всем  этим  богатством  делает  герой? Он  хамит  кардиналу  и  бахвалится  этим (оцените  сами  разумность  поступка: кабы  не  мудрость  и  умение  прощать  самого  герцога, как  вы  думаете, долго  ли  бы  это  бахвальство  продолжалось?). Он  подставляет  под  удар  Тревиля  и  своих  друзей (Атосу  и  Арамису  экспедиция за алмазами   едва  не  стоила  жизни, Портосу  тоже  нехило  досталось), несмотря  на  щедрую  награду  королевы (плачено  перстнем  с  бриллиантом и  охраной  Констанции - что, надо  было  ещё  и  натурой, что  ли?!), считает  себя  обиженным  и  неоцененным  по  достоинству. Кроме  того, ну  что  за  необходимость  была  издеваться  над  миледи, выдавая  себя  за  графа  де  Варда, а  потом  ещё  и  унижать  её, рассказывая  об  этом  в  постели  после  интима? Простите  великодушно, такой  поступок  как  называется? Да, миледи  отверженная, но  её  ли  вина, что  она  хотела  большего, чем  прозябание  в  деревне? Совратила  священника, говорят? Полноте, изнасиловала, что ли? Или  священник, встретив  лакомый  кусочек, решил  изменить  свой  быт? Ну, а  то, что  граф  де  Ла  Фер  оказался  зашоренным  придурком, который  среагировал  не  на  человека, а  на  шаблон (клеймо, значит, а  ты  хотя  бы  дал  себе  труд  разузнать, как  дело  было, и  что  на  самом  деле  имело  место  быть? Ты  же  все-таки  мужчина, так  владей  ситуацией  и  пользуйся, жена  бы  потом  за  тебя  кого  угодно  в  клочки  порвала), то  несчастье, и  глумиться  над  страданием – грех. Пари  держу, приласкай  наш  герой  эту  супервумен  поневоле, блистал  бы  при  дворе  вместо  короля; если  помните, Ришелье  дворянство  ей  выбил, и  не  захолустье  какое-нибудь. А  уж  каким    надёжным  другом  оказался  бы  Рошфор, не  полезь  герой  сразу  на  рожон, и  поговори  с  солидным  незнакомцем  уважительно  и  без  наглой  истерики. Но  нет, мы  собственноручно  делаем  себе  врагов. А  страдают  от  этого  совершенно  невинные  люди – гвардеец  Бикара, Жюссак  и  Бернажу, которые, простите  за  сленг, здесь  не  при  делах; упомянутый  граф  де  Вард, отравленный  Бризмон, а  уж  в  смерти  Констанции, позвольте  крикнуть  во  весь  голос, виноват  всецело  её  пылкий  возлюбленный, который  самому  милорду  Бэкингему  порывался  морду  бить, у  него, видите  ли, ревнивые  галлюцинации, и  кого  же  наш  герой  подозревает, обратите  внимание – своего  друга, более  респектабельного, на  его  взгляд! Вот  вам  и  комплекс  неполноценности  разом, и  неуважение  к  объекту  любви, и  подленькие  мысли  по  адресу  друга, очень  достойные  качества, нечего  добавить! А, нет, вру – нужно  добавить  разгроханное  нещадно  сердечко  Кэти, которую  герой  использует, словно  салфетку, не  подарив  ни  единой  страстной  ночи  за  ценнейшую  информацию, – а  ведь  девушка  подписала  себе  приговор, предав  свою  госпожу. Полагаю, перепих  с  запуганной  девушкой  за  стенкой  в  спальню  миледи, перед  стыковкой  с  самой  мадам  Винтер, в  счёт  не  идёт, насколько  порядочны  такие  действия, думаю, читатели  решат  сами. Скажу  сразу:  мерзостная  подлая  интрига  преподносится  как  нечто  вполне  нормальное; к  слову, каяться  в  этом  грехе  Д'Артаньян  и  не  подумал. А  когда  лишившаяся  всего  в  жизни  девушка  просит  спасти  её, ведь  виноват  в  произошедшем  наш  образец  доблести  и  чести, тот  ничтоже  сумнящеся  сваливает  хлопоты  на  Арамиса  и  тут  же  забывает  про  Кэти. Навсегда. Приключение  же  в  Арментьере  по  любому  уголовному  кодексу  квалифицируется  не  как  самосуд, а  как  умышленное  убийство  по  предварительному  сговору, совершённое  с  особым   цинизмом (это  очень  тяжкое  преступление), и  остаётся  лишь  пожалеть  его  высокопреосвященство, вынужденного, потеряв  ценнейшего  агента, (неслабенький  урон – миледи  предотвратила  войну, которую  готовил  самовлюблённый  эгоист  Бэкингем) выдавать  индульгенцию  наглым  гордецам  единственно  из  соображений  возможной  дальнейшей  пользы  от  этих  нахалов, потому  что  и  так  людей  мало, дуэли  эти  идиотские… Разумный  итог  этого  безобразия:  из  всей  четвёрки  не  счастлив  никто. НЕ  ЗАСЛУЖИЛИ.

А  теперь  вспомните:
Я  злодея  победил,
Я  тебя  освободил,
И  теперь, душа-девица,
На  тебе  хочу  жениться.

   Жёстко  заявлено, не  так  ли? Урвав  чудом  победу, он  сам  становится  не  лучше  Паука. Это  потому, что  не  верит  в  свои  силы. Да, Паука  небо  наказало. Разве  осталась  бы  Муха  равнодушной  к  спасителю? Ответ  очевиден. Но  Комар  со  своей  истерикой  уже  многое  разрушил  в  грядущем  браке. Если  уже  не  всё  сразу. Ему бы  на  тренинг  походить, а  то  самооценка  низкая. Но  есть  способ  проще  и  честнее. Иван  освобождает  Василису  из  узилища  Кощея  не  из-за  своих  наполеоновских  комплексов, а  просто  потому, что  если  не  он, то  кто? Понятное  дело, красавица  бросилась  спасителю  на  шею, и  всё  произошло  само  собой, богатырю  не  нужны  были  унижающие  других  процедуры  получения  награды.

А  если  плата  вам  нужна,
Тогда  поступку – грош  цена.
Агния  Барто.

   Вот  вам  неудачная  попытка  самореализации  кшатрия. Надо  сказать, что  в  данном  случае  имело  место  воздействие  родовитого  брахмана, но  воздействие  тлетворное  и  деструктивное.