Три встречи с Шри Япутрой

«Собрату по струнам, сотоварищу по ночным высокоградусным посиделкам и просто замечательному человеку, познакомившего меня с всё пронизывающим и везде проникающим учением Великого Учителя Шри Япутры, Денису Сабирову посвящается».

Когда я только приехал в этот город, то я даже и не предполагал, что в его тенистых парках, на солнечных сторонах строгих улиц, на обширных площадных пространствах между барочными и классическими дворцами, можно встретить забавного старика и Великого Учителя, Шри Япутру.

Помню, как в первый раз я встретил эту замечательную, неординарную личность. Как-то под осень, стою я в парке, под высокой и раскидистой берёзой, прячась от назойливо накрапывающего дождя. Старку, значит, вкушаю не спеша, с удовольствием, смакуя каждый глоток. Любуюсь на проходящих мимо красоток, которые совсем не обращают внимания на одиноко стоящего, нетрезвого молодого человека. Щурюсь на уже не яркое посеревшее небо, которое, однако, ещё продолжает светиться остаточным внутренним светом. Благодать. Спокойно так. Начавшая уже облетать листва тихо шуршит по асфальтовым дорожкам, устраивая медленные круговые танцы, не смотря на моросящий на неё дождик. Тут подходит ко мне он, я сразу понял, кто он. Шри Япутра! Говорит: "Вздрогнем?" И мы действительно, вздрогнули! Великий, скажу я вам, человек! Глыба!

Другой раз я наткнулся на него, спустя несколько месяцев, в небольшой забегаловке «Чёрная моль», что находилась неподалёку от Финляндского вокзала. Говорят, что туда захаживал даже сам Блок, когда ехал писать в Шувалово свою «Незнакомку». Сейчас этого места уже нет, но тогда оно ещё было.
Я сразу же увидел его. Он стоял с простым, но непоколебимым достоинством, испуская вокруг себя волны безграничного понимания всех тайн. На, застывшее от внутренней созерцательной деятельности, спокойное, отрешённое лицо, через тусклое, запылённое и затянутое годовой паутиной, оконное стекло, падал вечерний мартовский свет, что так радует нас после безумно долгих и тёмных зимних дней и вечеров. Опершись локтями на липкий, замызганный многообразными напитками столик, этот величавый, крепкий духом и телом старик, олицетворял собой не только все законы мироздания, но так же и исключения из них.
Подойдя к барной стойке, я тихо, чтобы не нарушить неосторожным словом, торжественность застывшего момента, сказал пышной, с лицом, подёрнутого признаками врождённого идиотизма, женщине:
- Перцовки, две порции по сто пятьдесят, пару бутербродов с сельдью и коробочку томатного сока.
- Может алкоголь в графин?
- Не надо в графин. Налейте отдельно.
- Без размена будет? А то я кассу только что сдала.
- Да, конечно. Вот, возьмите.
Получив заказ, я бесшумно подошёл к его столику. Поставив поднос, подвинул к нему пластиковый стаканчик и нехитрую снедь.
- Вздрогнули? – вдруг, неожиданно для себя, спросил я запанибрата.
- Ёпть! Как это прекрасно! - воскликнул Шри Япутра и, резво махнув, крякнул и прослезился от умиления.
«Глубокой и необъятной мудрости человек!» - подумал я в восхищение, – «Глыба!»

Последняя наша встреча состоялась уже глубокой осенью. Разочаровавшись в плодотворности созерцательной жизни я, немного озябнув, сидел в небольшом сквере, поросшим многолетними, уже сбросившими свои листья, тополями и читал потрёпанный томик вводного курса в теоретическую механику. В природе всё собиралось вечереть. Активно, надо сказать, собиралось, я уже было решил вставать с, уже начинающих холодить ягодицы и ноги, досок, тем более что по-соседству подсела, шумно гогоча, компания юных и разнузданных реперов, когда услышал знакомый, с хрипотцой, но в то же время ясный голос:
- Молодой человек, мы, кажется, с вами где-то виделись.
Я поднял от шевелящихся ветерком страниц голову и вновь увидел Шри Япутру.
- Теперь точно уверен, что виделись, - оживлённо сказал он, - Я запомнил вашу бороду и серьги. Кстати, по-моему, даже, вы угощали меня необходимой для просветления влагой.
- Да, было такое, - быстро собравшись с разбежавшимися от оторопи мыслями, ответил я.
- Тогда, с меня аллаверды! – ответил Учитель, непринуждённо располагаясь на просторной скамейке. Недолго пошарив за пазухой, он достал, отпитый больше чем на половину малёк «Пшеничной». И, протянув его мне, посмотрел с добрым, подбадривающим прищуром. Немного растерявшись от замысловатых крюков времени и пространства, я, взяв протянутое стекло, залпом махнул его содержимое до дна.
- Ни *** себе! – воскликнул, вскинув брови и громко хлопнув одной ладонью, Шри Япутра.
Все вздрогнули. Я услышал чей-то восхищённый голос, доносящийся с соседней скамейки:
- Могучей и невыразимой словами энергии человек! Глыба!

У старого, потемневшего от городской пыли, дождей и лишайников, с множеством трещин и сколов, мраморного фонтана, оставшегося ещё от той самой эпохи, когда правящие круги приучили все народы, населяющие огромную, находящуюся в вечном поиске на «проклятые вопросы» страну, собираться по трое, скакала стайка проворных, откормленных крошками булок, воробьёв. По всем горизонтам, охватывая город плотным багровым кольцом, беззвучно надвигался вечер. Вдоль аллей загорались разноцветные фонари. Скоро зима, надо будет достать подкладку для куртки и утеплённые ботинки. Я же не Шри Япутра.