Моя Саломея

 Я просыпаюсь от собственного крика. Весь в холодной испарине.   Ужас еще со мной. Озираюсь, спросонок, пытаясь понять, где я. За окном сереет утро. Стучит дождь. Верхушки берез раскачивает ветер. Еще  совсем рано. Закрываю глаза, и опять погружаюсь туда, в свой сон…

 Вот она, эта девушка  в красном. Ее голова в ореоле пышных волос.

 Она летит мне навстречу в искрящемся танце.  Еще издалека чувствую,  что улыбается мне. Лицо как будто  знакомо.

 В ее руках поднос. Вижу его хорошо, она протягивает его мне. На подносе…  чья-то голова. Глаза раскрыты, она смеется! Вглядываюсь – и вдруг понимаю - это ведь моя голова! Моя собственная! Становится страшно, жутко.

Я отталкиваю поднос от себя, кричу… и вновь просыпаюсь. Медленно прихожу в себя.
«Чего только не приснится», –   удивленно думаю, пытаюсь стряхнуть с себя весь ужас пережитого.

И поднимаюсь с постели.

Впереди новый день - последний  день рабочей недели. Это радует. Бодро отправляюсь в душ, привожу себя в порядок, выпиваю кофе и – в знакомый путь.
   
Хотелось расслабиться. Тяжелое впечатление от предрассветного сна не проходило. Вспомнился Оскар Уайлд, поведовавший миру евангельское сказание о коварстве Саломеи, пытавшейся соблазнить Иоанна и с презрением отвергнутой им.   Закрываю глаза – и перед взором   всплывает хорошо мне знакомое полотно Рубенса. Там по иному – как в Евангелии. Юная Саломея, в руках которой серебряный поднос  с головой Иоанна Крестителя. И улыбка ее матери, Иродиады, в полной мере насладившейся местью.  Улыбка победительницы. Воплощение торжествующего зла.
 «Надо же»… Удивился тайной жизни своего подсознания.
 
 Уже в конце этого дня,  я подвозил друга домой, за город.  Было по-прежнему  сыро, моросил занудный,  осенний, нескончаемый дождь. Я остановился  на переезде, под светофором.  Долго ждали поезда…

Рядом остановился  «мерседес».  В нем была пара.  Когда я посмотрел на них, они целовались. Улыбнулся - знакомая картина.
Прозвенел звонок -  переезд был свободен.  Они оторвались друг от друга,  выпрямились и я… узнал в ней свою любимую!.  Как…?

Я не верил себе, своим глазам.   Не сразу тронулся с места, был словно пригвожден к сиденью.

Увиденное уничтожило, раздавило меня. Вспыхнула обида, негодование, острое желание отомстить, наказать предательницу. Одержимый злобой и ненавистью, бросился за ними в погоню. Хотелось раздавить их, уничтожить. Сделать им больно, и  немедленно. Немедленно.

Злость и стремление к отмщению толкали меня вперед и вперед. Еще немного – и  я настигну их. Передо мной на блюде будет не моя, а ее голова! Торжествовать буду я! И  пропади оно все …

И тут перед глазами всплыло такое знакомое, улыбающееся, счастливое, и любимое  лицо, в обрамлении пушистых волос. Пусть и с другим...

Что-то перевернуло меня.
Злом – на зло?
И неожиданно для себя я резко направил руль  в сторону.