Старая семейная история о великой любви

Старая семейная история о великой любви


                1
Моя  бабушка Мария  Ипатова,
из  семейства была  богатого,
из купцов -  от корня материнского,
в книгу вписана храма
                симбирского,
перед церковью  тороватого,
а в миру-то за жадность клятого.
 Много было крутеньких нравами,
да с  характерами   лукавыми,
да с расчётливой живя скупостью,
нищеты боялись и  скудости.
 Отдавали девиц в монахини,
всё мы думаем, не от  страха ли,
отрывали от  быта налаженного,
быта сытного, купле - продажного?
В Новодевичьем - последняя - Полюшка,
монастырская  ей вышла долюшка,
 да трудился на благо церквей
дядя Ваня – архиерей.
На монашество, архиерейство
уповало немало семейство.
Да видать припозднился зарок:
уродился последний  сынок,
ни себе послужить, ни отечеству -
Дурачком - за  грехи купечеству.
Дочки взрослые, уж на выданье,
обеспечены  были  приданным.
А  двоих  сынков не видать - растить,
да отец Андрей  приказал долго жить.
Революция тогда совершилася,
Власть советская укрепилася.
Нет привычного в мире порядка,
жить купечеству стало не сладко.


                2
Молода была  Мария, послушная,
а ко игрищам равнодушная.
И не ждали от неё непотребного,
замуж прочили не за бедного.
Жениху отказали непрошенному,
хоть и сватался по- хорошему,
хоть и люб ей был да не ко двору:
Не к чужому ли приставал добру?
Женишка напрасно обидели,
не родимая мать - прародители.
Непрощённой любовью отмечена
 Убежала к нему  не венчана,
Лишена родительской благости:
- Пусть живёт с Иваном без радости.

Злая ненависть за её любовь,
Палачом висит над её судьбой.


Она знала грамоту  русскую,
хорошо читала по-церковному,
без расчёта ушла, за чувствами,
захотелось ей жить по-новому.
Получил Иван в жёны учёную,
жену верную да толковую.
Она юбку носила клешеную.
Она блузку носила шелковую.
Светло-русой косой приметная,
а любовь у неё беззаветная.
Лишена родительской благости:
бедовать ей  с Иваном до старости.

С посажённым отцом Марью выдали,
А в родной семье Марью  прокляли.
В ноги дедам мать Анна  падала.
Да у просьбы её много проку ли?
Не склонила прощать, подчинилася,
перед старшею волей смирилася.

Был у деда характер с порчею,
а язык даден с едкой корчею:
- Не по нраву Марии семейный устой -
пусть попробует жизни простой.

И Мариина  бабка туда же
У семейного блага на страже:
- Непослушнице не давать добра,
По закону ей ни кола, ни двора.

Порассыпались,  не собрать родни,
Одной строгостью не слепить семьи.

                3
Свадьбу справили, как весна пришла, 
Гроши медные беднота  дала.
Был у платья шлейф, как положено.
Их венчала церквь  придорожная.
Анна тайно пришла со иконою,
на дому благословила Николою:

- Будь, что будет судьбой назначено.
Не дают старики вам  помощи.
С божьим  именем жить вам удачливо.
хоть  работать придётся  до ночи.

Поселились  в посёлке Алатыре,
Благодарные Марьиной матери.

Вот и стали о быт нищий битися,
Вместе жить-поживать,  любитися.

Ох, и трудно пришлось моей бабушке:
не умела она печь оладушки,
ни борща наварить, ни капусту солить,
а про хлебы и вовсе, чего говорить.

Первый хлеб испекла, так запрятала.
Был по виду  лепёшкой распятою.
Вот приходит  Иван  на обед,
суп сварила, а хлебушка нет.
Побежала к соседке кусочка  просить,
- Надо мужа Ивана обедом кормить.
А свой хлеб за сундук припрятала,
не заметит мил друг, что настряпала.

Он прилёг отдохнуть, отобедавши
Неудачный увидел  хлебушко.
Смех и грех с этой жизни прозою –
самокритикой Марьи слёзною.
 - Что такое? – он ей, а  она:
- Неумеха я, Ваня, плохая жена.
- Что ты, Машенька? Это не грех
Научу. Будешь печь лучше всех.

Был Иван поляк по народности,
и причины имел для гордости:
и кузнец, и механик, и слесарь,
в паровозном депо «профессор».

Научил  хорошо её стряпать,
 Нет причин больше хлебушек прятать.

Где  любовь, там найдётся терпение,
к  прилежанью  приходит умение.

                4

По согласию  обоюдному,
нелегко было жить,  не печалились,
бытию своему простолюдному
подчинились, да не отчаивались.

Живут в избушке–
ни лишней полушки,
ни серебра на столе,
ни кур во дворе.

Но семью создавать, так деток рожать.
За первый срок появился сынок,
Следом две дочки -  без проволочки.
Семья растёт – нужен  доход.

Иван старается, а Мария мается:
Ту же пелёнку - четвёртому ребёнку.

К этому итогу дед с бабкой к богу
ушли,
тогда  родные  чуть да немного
помогли.
Мать да сестра Дарья
приехали с дарами:
серебро в шкатулках,
шляпы, поясочки,
скатерти, подушки -
 для семейной дочки.
Мало или много,
спасибо за подмогу.

После революции
доходы стали куцые.
от богатства родового
музыкальный инструмент
привезли, да от такого
ей подарка пользы  нет.

Всё добро, что ей не дали,
 растворилось, разошлось,
вспоминали, как едали,
что носили, как жилось. 

Нет  в стране могущества,
народ растряс имущество.
Знать  хотите почему7
Места не было уму .
Когда льётся кровь  без меры,
в душах нет любви и веры.
Шустрые да прыткие,
Занялись  политикой,
а народ зачах 
на случайных харчах.


Анна дочку обнимала,
Всю слезами обливала.
- Ой, худа, худоба,
для матушки стыдоба.

Все смахнули влагу с глаз,
а Мария
кашлем яростным зашлась
не впервые.
Был быт тяжёл - 
до болезни довёл.

А болезнь чахоткой звали,
от неё,
заболевшим,
люди  знали,
не житьё!

         5
Взяла Мария старшеньких,
сына да дочку,
поехала в Москву искать
отсрочку
своей болезни –
да бесполезно.

Было поздно: таяла жизнь,
Одна надежда –  Богу молись.

Грянули тридцатые годы,
Погибает народ  голодный.

В Новодевичий приезжала
к сестрёнке Полюшке.
Та увидела,
к груди прижала,
детские  головушки.

Ей Мария: «Помолись за меня, родная,
Болезнь у меня дурная.

Потом - к архиерею,
что  церковь строил опять,
Давай его умолять:
- Помираю от злой напасти,
Спаси детей от несчастья.

Молились за неё и Полюшка, и архиерей,
Да не вымолили мать для детей.

                6
Майским тёплым, весёлым  днём,
Марию  утратили.
Круглые сироты дети с  отцом,
без матери.

Безутешна семья, а  брат – дурачок,
сбежал, на могилку родную лёг,
Изошёлся горючей  слезою,
Пришла и за ним с косою. .
Утром нашли бездыханного,
глупого, бесталанного.


Слёзами обливалось Иваново  сердце,
А сиротам бедным  негде согреться.

Одну надежду помнили дети:
Ангел – хранитель – мать  после смерти.

Лежал Иван  ночами  среди детишек.
Не спал, не бодрствовал, ничего не слышал.
В глазах - Мария, то плачет, то смеётся,
из другого мира  к ним не вернётся.

Ночью младшенький , Элька, шепчет Рите :
- Где моя мама? Маму найдите.
И Музе с Виктором не менее тяжко.
По божью промыслу очнулся бедняжка.
Будто увидел сирот впервые,
Не ты ли его повернула Мария?



             7
Дядя  архиерей  сдержал  обещание,
семью Марии взял на пропитание.
Как раз для  назначенного  прихода
Сам строил церковь два года.
 Утвари  привёз церковной
из  самой Первопрестольной.
Иван ему добрый работник,
Слесарь, столяр и плотник.
Глянул ему поп в глаза:
- Не кисни, брат, -
растить нельзя
в унынье
ребят.



Полюбили его
за улыбку, смех,
не чурался он
ребячьих потех,
походкой ходил задорною,
да проповедь любил Нагорную.


Снова грянули изменения,
начались на церковь  гонения,
Стало архиерею несладко
от  нового, советского  порядка.

- Опасно тебе со мной, Ваня,
Приму за веру страданья.
Строй кузню себе в деревеньке,
Будут продукты и деньги.
Будут живы Мариины деточки,
любви вашей новые  веточки.

Сгинул  бедный на Соловках
с божьим именем на губах.



8
Как сказано, так сделано,
пережито не мерено,
живёт  Иван вдовцом,
заботливым отцом,
трудом кузнецким кормится,
за двух по дому горбиться,
а времечко летит.
Летит не остановится,
ничем оно не ловится.
Мы спим - оно не спит.

Иван с ним соревнуется,
не на себя любуется –
на деточек своих.
И вырастил, и выкормил,
А как поставил на ноги,
Пришёл, к могилке Машеньки
всем существом приник.
-Хоть было трудно, страшно мне,
а долг отцовский выполнил.
Всё пережил я, Машенька,
скажу  немного слов,
что сохранил я детушек,
для трудной жизни выучил,
подмогой были вера мне,
надежда  и любовь!

         9

Меняются обычаи
Меняет мир обличие,
А правнуки живут,
Ивановы, Мариины
минувшие, старинные
дела и опыт чтут.