День рождения

Я не видел этого человека такое количество лет, что удивительно самому. Наше прошлое было и общим, и у каждого своим. Мы делились жратвой, деньгами, войнами и смертями. на двоих курили одну сигарету и разливали пузырь. И даже небольшое кладбище (одно на двоих) у нас было. Говорить о нем я могу неделями. Из всего сумбура стандартного набора слов вынести можно только одно – я крепко уважал этого высокого плечистого мужика. Мой папа за те шесть лет, начиная от моего рождения, которые он прожил в семье, часто повторял, что в любой самой крепкой конструкции есть маленькая точка, куда достаточно уколоть швейной иглой – и она рухнет. Так случилось и с моим другом – его молодая любовница умерла. Не жена, нет – просто девушка, которая резко, как электрошок, однажды запустила ледяное сердце моего товарища. Фельдшер из «скорой помощи» позвонил ему с места аварии, и в травматологию он успел раньше, чем они. Он дерзко пересекал сплошные полосы, бесконечно нагло выскакивал на «встречку», мчался в лоб по «реверсу», ветром несся по тротуарам.
Её вынесли из машины «скорой помощи». Красно-синие отблески маяков плясали ля мертвенно бледном лице. Шансов нет. За всю свою жизнь он видел достаточно смертей, чтобы безошибочно поставить диагноз. Душа тонкими слабеющими ручками её цеплялась за некогда красивую оболочку, навсегда изувеченную твердым металлом. Он подошёл к девушке и молча посмотрел ей в глаза. Она узнала его. Она смотрела таким пронзительным взглядом, словно читала мысли в его коротко стриженой лобастой голове. Наверное, именно поэтому он смог изобразить идиотски счастливую улыбку, коснутся её и выдавить «Всё будет хорошо». Она смотрела на него. Взрослого, умного, сильного. Надёжного, как старая «Нокиа». Твёрдого, как скала. Чуть кивнула и прикрыла глаза. Каталку увезли. Он вытащил из кармана рубашки пачку крепких американских сигарет, зажал зубами фильтр, щелкнул зажигалкой. К его удивлению, пальцы не дрожали. Сделал пару глубоких затяжек, не чувствуя дыма. Голова закружилась. Он прислонился спиной к холодной стене больницы и сполз на корточки, медленно, как во сне.
Потом он пил страшно. Не день или месяц – он пил годы. Весь бизнес он передал детям. Оборвал контакты со всеми друзьями и знакомыми. Развелся с женой, с которой прошел огонь и воду, вырастил двух сыновей. Собрал два больших чемодана и всю наличку, забросил в верный «крузак» и уехал в свой загородный дом. На протяжении многих лет он вел вампирский образ жизни. Спал днем, и пьянствовал по ночам. Выл один на пустых сотнях квадратных метров подмосковного поместья. Тонул в жалости к себе и собственном бессилии что-то исправить. Травил свой могучий организм, медленно, но верно убивая могучее тело, в котором еще недавно жила душа.
И, наверное, добился бы своего, если бы однажды, прокуренным серым днём возле ворот его дома не остановился большой, как «газель», белый пижонский «мерседес» его старого друга. Пошатываясь, он открыл ворота. И маленькая девушка с невозможно красивыми глазами, неожиданно разрыдавшись, бросилась к нему, обхватила за неприлично раздувшийся живот и зарыдала, спрятав лицо в его безразмерном прокуренном свитере. С той самой минуты он не пил.
Его друг был тяжело ранен. Подло выпущенная пуля застряла в голове. И на по-детски хрупких плечах маленькой красавицы это небо не могло продержаться долго. Он снова был нужен. Как раньше.
С того дня два с половиной года. Его друг выжил. В хорошей частной клинике путем сложных операций ему спасли зрение, почти полностью восстановили слух. Он вернулся в столицу и потихоньку начал восстанавливать свое хозяйство, с бешеным упорством возвращая себе былое величие. И в этом бою их было трое: он, его старый товарищ и невысокая темноволосая девушка. Время шло. У них уже появилась красавица «ауди» и офис на Цветном бульваре. Его друг был по-прежнему силен и уверен в себе. Казалось, что ничего в его жизни не изменилось: красивый офис, солидный автомобиль и безукоризненно отглаженные костюмы от ведущих миров дизайнеров.
Сегодняшний день был пасмурным. Дел не было. Завтра – выходной. Мы сидели вдвоем в нашем любимом грузинском ресторане и пили водку. За день рождения – мой и его.