в плену Эрота...

Жаркий август. Базар. Обречённый носить и не вякать,
Я высматривал цыпок среди раскрасневшихся рыл.
Не сидеть же у ног благоверной послушной собакой…
Если заняты руки, глаза ж мне никто не закрыл!

Шла девица, что под ноги в жизни не глянет ни разу,
Не смутится ни смеха, ни шуток от праздных повес,
Потому что уверена - каждый мужик ей обязан,
И особенно тот, кто увидит на юбке разрез.

И пускай бы прошла, так ведь нет, подвернулась ей кошка,
Что несла грациозно в зубах тёмно-серую мышь
И хвостом, вверх торчавшим победно, прелестную ножку
Той девицы задела чуть-чуть… Разве тут устоишь?

И упала девица, собой предвещая цунами,
Как из плена рванула из блузки объёмная грудь…
«Ой, мужчина, очнитесь уже… Помогите-ка даме!
Больно что-то в ноге! Отведите в травмпункт как-нибудь!»

Я не хуже упавшей был видом её огорошен,
Приходил понемногу от гнева девицы в себя,
Бросил нафиг авоськи, схватил драгоценную ношу,
Лишь почуяв, как пальцы её мне плечо теребят.

Врать не стану – немало я женщин прелестных в музеях
На картинах у Гойи и Рубенса с Цорном видал…
И, бывало, Эрот превосходство на миг возымеет,    
Но морали моей не чинит он большого вреда.

То ли время прошло, красоты изменив эталоны,
То ли краски поблёкли, утратили свой колорит…
А при виде натуры, качающейся благосклонно
Возле самого носа… Ну, кто тут, скажи, устоит?!

И волна с небывалой, сносящей препятствия, силой
На вершину эмоций, затмивших мозги, вознесла –
Мне казалось, девица сама больше жизни любила
Лишь меня одного и лишь мне одному так мила…

Мысли вдаль улетали, и не было чувствам предела,
Я бежал в никуда, под ногами не чуя земли…
Сквозь туман донеслось: «Я верю теперь! Ты сумела
Доказать на примере, что все мужики – кобели!»

Этот лающий тон, мне до боли зубовной знакомый,
Возвращая к реальности, грубо низвергнув с небес,
Продолжал беспристрастно: «Расскажешь подробности дома!
Взял авоськи и – РЯДОМ! Подруга, спасибо тебе!»

Картинка из интернета.