Матриархат

Вот история простая,
жил на свете человек:
камень, шкура и дубина,
шел тогда пещерный век.

Расселились, по пещерам
и традиции храня
женам строго наказали,
поддержание огня.

У жены своя работа,
мужа ждать у очага
тот охотник и вояка
от пещеры гнал врага.

Не щадил и не боялся
ни медведя, ни змею,
над врагами насмехался,
корчил рожицу свою.

Плохо ел, не спал ночами,
много думал где же он,
смысл жизни так печален:
мамонт не пошел в загон.

Мрачен был, не разговорчив
и к всеобщему стыду
оставался не разборчив,
в связях сотню раз в году.

Сквернословил, матерился,
не дарил жене цветы,
как ошпаренный носился
сквозь колючие кусты.

Шум и гам одна забота,
там у края слободы
мужики готовят что то,
верно огненной воды.

Песни, танцы до упаду,
а жена одна прости,
всю семейную работу
на плечах должна нести.

Обстирать, обед сготовить,
накормить троих детей,
на бюджете сэкономить
как у опытных людей.

Накипело: взяв дубины,
собрались тихонько в круг
чтоб небритые мужчины
не проснулись как то вдруг.

Пошептались и решили,
чтоб не слышать мужа мат
женщины постановили,
власть возьмет матриархат.

Муж проснулся чешет глазки,
похмелиться бы сперва
у жены в руках дубина,
все отобраны права.

Сбились в кучу словно стадо
что случилось не поймут,
дамы дали объясненье:
новой жизнью заживут…

На руках носить по дому,
ждать жену у очага,
накормить детей и в праздник,
съесть кусочек пирога.

Ни спиртного, ни гулянки,
все приказано отдать,
долг супружеский конечно,
регулярно соблюдать.

На руках носили долго,
оборвали все цветы,
ублажали, пели песни
ради женской красоты.

Жизнь пошла такая братцы,
что там мамонт, крокодил
видя мужики стирают,
с состраданьем слезы лил.

Не могло так продолжаться,
что то нужно предпринять,
хитростью или коварством
власть свою назад забрать.

Вот однажды ошалевший,
не сдержав свирепый рык,
побросав белье на землю,
ломанулся в лес мужик.

Услыхав призыв к побегу,
те кто спал иль воду пил,
по кустам через болото
понеслись, что было сил.

Затаились, дни проходят,
жены маются без сна,
третий месяц не выходят,
а она опять одна.

Вновь готовит, убирает,
добывает провиант,
за детишками стирает,
где гуляет этот франт?

Пусть уж лучше на пригорке
иль у края слободы,
напились, набили морды,
после огненной воды.

Лишь бы в дом вернулся милый,
пусть гуляет до утра
кабана с охоты носит,
а с рыбалки осетра.

Приласкает, приголубит,
раз в году вручит цветы,
на руки поднимет, бросит:
коль начнешь ругаться ты.

Неустанно охраняет
вход в пещеру, слободу
от набегов вероломных,
сколько нужно раз в году.

Сами власть свою отдали,
на кого уж тут роптать,
всю нагрузку женской доли
на себя пришлось забрать.

Время рыцарства исчезло,
растворилось как туман
к сожалению, не редко
в жизни встретишь ты обман.

Но надежда остается,
встретить принца на коне,
пусть удача улыбнется,
каждой девушке в стране.

Чтобы их любили нежно
и не думала она,
как заманчиво прекрасны
были раньше времена.