Братья

Мы  по  маминой  линии  делим  родство.
(Наши  бабушки – сёстры  родные)
В  детстве  будни и  праздники – их  волшебство,
Все  родительские  выходные

Были  общими – общим  семейный  уклад,
Приходящие  радости,  горести...
Мы  ходили  в  гости  дуг к другу,  брат –
Всё  делили  по дружбе,  по совести.

Мы  делились  доходами  каждого  дня
И  расходами  –  видит боже!
Так  учили  нас:  школа,  страна  и  родня.
(И  не  знали,  что  Библия  тоже...)

Жили  скромно – делили  одежду,  еду,
Коммуналки  и  общие  бани...
И,  от  взрослых  таясь,  разделили  беду,
Отказав  крохоборам  в  их  дани.

Были  общими  наши  с  тобой  синяки,
Если  с  бандой  пытались  спорить...
Нас  они   называли  обидно  «сынки».
(Так  хотелось  свой  возраст  «ускорить»!)

И  улыбкою  боль  успокоив  свою,
Защищаясь  от  униженья,
Оклемавшись... мы, брат, оставались «в строю»,
Чтобы  драться  до  изнеможенья!

Из  глухих  пустырей,  из  соседских  дворов,
Из  своих  вырастали  мы  страхов...
Обходя  стороною  « в законе воров»
(«Крышевал»  их  товарищ  Астахов...)

В  нашем  городе  слухи  ходили о нём,
Что  «ментом»  крутит-вертит  «малина»,
Что  закона  не  сыщешь  теперь  днём с огнём,
Что  слабак  он  аморфный,  как  глина...

Расплодилось  «Астаховых»  всюду, сполна –
Взятки  гладки,  если  при  власти...
И  на  кухнях  во  всю  возмутилась  страна,
Зашепталась  про  ложь  и  напасти.

Всё  понятнее  нам  становились  её
Возмущенье  и  «кухонный  шёпот».
Брат, мы поняли,  что  верховодит  гнильё,
Что  гниёт  в  государстве  что-то...

И когда эта гниль  разрослась, словно гриб,
Брат,  мы  джинсы  одеть  осмелились...
В знак протеста, что тело страны – гибрид,
Где  все  принципы  обесценились.

Ложь и правда, срастаясь в сверхпрочный сплав,
Подменяя  страны  идею
«Равноправия»  –  неравноправием  став,
Превращали  её  в  Прохиндею...

И в отчаяньи  рвалась  у  бардов  струна!
И хрипели  их  глотки  в  агонии...
И  делили мы, брат,  то,  чем  стала  страна,
Засмотревшись  на  США  и  Японии...

И когда,  «перестроить»  страну захотев,
(А, точнее  сказать  –  «пристроить»
Всё, что  «плохо лежало»  в ней, захерев,
Но  могло ещё  что-нибудь  стоить...)

Эта свора  «Астаховых»  ринулась  вброд,
Сквозь  завалы  Советской власти,
Мы с тобою,  братишка,  разинули рот
На  «Астаховых»   волчьи  пасти...

Сколько, сдуру,  в процессе  наломано дров...
Сколько  сделано  страшных  ошибок!
К  «переделу», к «пристройке»  был люд  не готов –
Он  стал  жертвою  клановых  сшибок

Между теми,  кто  рвали страну на куски,
Сливки  сняв,  въевшись в самую гущу...
А  народ  наблюдал,  как сжимались тиски,
Смерть  страны  –  Беловежскую пущу...

Выбор сделан за нас – довели до гробов
Нашу жизнь  в  разорённом  Отечестве...
Поделились  опять  на  «господ»  и  «рабов»,
Ход  времён  повернув в Человечестве...

Опостылела, брат,  нам  такая  судьба
И  рванули  мы  за  горизонты!
Позади –  перекошена  наша  изба,
Впереди –  в землю вросшие,  дзоты...

Их  расставили  бывшие  наши «друзья».
(Кто  теперь  они  нам  –  враги ли?)
Ведь,  пятнадцать республик – уже не семья,
Но  висят  друг на друге,  как гири...

Тяжким  грузом  висят  на  теле  страны
И  всё  тянут  последние  соки –
Это  следствие,  брат,  торжества Сатаны,
Когда  братья  друг к другу  жестоки...

Разбросала  нас  жизнь  по «чужим»  городам,
По  далёким   враждующим  странам...
Только  братская  память  кричит: «Не продам!
Не  предам  и  не  сделаюсь  срамом...»

Иностранным  нам  сленгом  повторно  кричит:
«Не  предам  и  не  сделаюсь  scum(ом)...»


 Примечания: Фото братьев из семейного архива 1963 г.
( Ассоциация: последние строки стихотворения «Револьвер
Маяковского» из поэмы «Братская ГЭС» Евгения Евтушенко.)*

* «29 ноября 1963 года я читал в ВТО отрывки из еще не законченной поэмы “Братская ГЭС”. Кажется, особенно вдохновенно я читал главу “Револьвер Маяковского”. Она заканчивалась такими строчками:

Пусть до конца тот выстрел не разгадан,
в себя ли он стрелять нам дал пример?
Стреляет снова,
               рокоча раскатом,
подъятый над эпохой револьвер.
Он учит против лжи,
                все так же косной,
за дело нашей Родины стоять.
В нем нам оставил пули Маяковский,
чтобы стрелять,
               стрелять,
                стрелять,
                стрелять…

(Евгений Евтушенко - «Волчий паспорт» ,
отрывок из книги.)