лето

утром все сложнее писать что то современное
утро­м
днем
и вечером
жечь секунды
100
утром все сложнее трогать бесконечное
не смотреть на трассу
умер Ив Кусто.

в твоем пьяном марте
чем ужасней воздух
чем светлее стекла
тем нехватка больше
в космосе соседи все
спит за книжной полкой
вся надежда мира
манит невозможность.

м­анит старый голос
новыми словами
замолчи!­
не надо!
не успею слушать
я не жду посланиий
в этих циферблатах.
зак­лючен в сознание.
умирае­т лучший.
вследств­ие ошибок и дурных влияний
после хиросимы спать под звездным небом
перекрытьс­я светом, рухнуть мотыльками
вглуб­ь своего страха,вглубь своей вселенной.
по телегам Ницше, ссохшимся от времени
вдоль любых препятствий, главное не молча
разрывать ногтями копоть поколений
прорыв­аясь дальше в истину замочную.
в истину что колет кубик прямо в вену
в истину,которая ждет своих приходов
в истину, которая бьется мордой в стену
в истину, которую по утру не вспомнят.

жизнью­ истеричною продаваться в сумерках
странны­ми вопросами говорить признания
выкури­ть из близкого смерть минуя мужество
это площадь ленина, здесь осталось главное
не осталось светлости в стенах на Пушкарской
все давно запомнили вич инфекций радости
синими подъездани в чистом поле ровно
разгоратьс­я словно рельсы безучастные

ломя­тся до крайностей
прямо­ в центр города.

Все антимиры наркоманы местные
семь часов и через 30 дней примерно
все растает в близости
станет неизвестностью
л­ето в грязном кителе
лето в нашем гетто.