Шекспир. Сонет 134. Ты ростовщица!

   Итак, теперь я уж признался, что он твой,
И я сам подчинился Твоей воле,
Сам расплачусь, так, что другого уж меня
Ты вряд ли  восстановишь, чтобы был я в утешении на воле.
     Но ты не унывай, нет, он не будет не свободен,
Для твоего искусства алчности и он – дитя;
Он научился, но по порученью, писать всё для меня
И в соответствии с тем обязательством, что ему быстренько  помог составить я.
    Твой статус – тот, что в красоте твоей – когда ослабнешь, заберут и даже без угрозы, 
Ты – ростовщица, та, что заложила впёред всё, что дом твой содержал,
И в суд подала аж на друга, что пришёл уж как должник, но для моей же пользы
И для его, и потеряла, хоть я грубо возражал.
    Его я потерял; ты ж – как его, так и меня, но среди сотен.
Он возместил вcё, я ж – ещё всё не свободен.

Перевод с английского: Сергей П. Емельченков.

So, now I have confess'd that he is thine,
And I myself am mortgaged to thy will,
Myself I'll forfeit, so that other mine
Thou wilt restore, to be my comfort still:

But thou wilt not, nor he will not be free,
For thou art covetous and he is kind;
He learn'd but surety-like to write for me
Under that bond that him as fast doth bind.

The statute of thy beauty thou wilt take,
Thou usurer, that put'st forth all to use,
And sue a friend came debtor for my sake;
So him I lose through my unkind abuse.

Him have I lost; thou hast both him and me:
He pays the whole, and yet am I not free.