Сказка о птицелове

Мороз на улице трещит
Вдали позёмка лихо вьётся,
Ковром алмазным снег блестит,
Зима за окнами смеётся.

Хочу сегодня рассказать
Тебе рождественскую сказку.
Ведь людям свойственно мечтать,
Дарить любовь, тепло и ласку...

В ней будет всё, добро и зло
В ней по-соседству проживают.
Кому-то дико не везёт,
А кто-то каждый день срывает

Богатый куш. Итак, готов
Ты сказку эту мою слушать?
Жил в одном царстве птицелов,
Имел силков он пару дюжин.

Он ставил сети, птиц ловил,
Сажал их в клетки расписные,
Затем на рынок их сносил,
Чтоб выручить с них золотые.

Однажды, в полную луну,
По берегу он пробирался.
И меж ракитовых кустов
Ему тут свет вдруг показался.

Недоуменно он моргнул,
Немного страх свой пересилил,
Он, к свету руку протянув,
Увидел вот какое диво:

Там, на земле, среди кустов,
Монеты золотом сияют
И, словно жёлтый ручеёк,
Тропинкой будто убегают.

Наш птицелов был не дурак,
Смекнул он сразу, что за дело:
"Разбойник, видно, проходил,
Тащил поклажу неумело.

Порвался тюк его слегка,
Оставил след и не заметил.
Он спрятал клад свой на века...
Так вот откуда дует ветер".

- Хе-хе, парнишка, не зевай!!!-
Как будто что ему шепнуло
И, в спину подтолкнув слегка,
Тут за рукав вдруг потянуло.

И он, как тот последний вор,
Сам тайной побежал дорожкой
В надежде вырыть этот клад,
Пожить в богатстве, хоть немножко.

К большому дубу след привёл
И ноги паренька застыли,
От удивленья рот раскрыл,
Такое видел он впервые:

На ветке птица красоты
Необычайной пребывала.
Но... с человеческим лицом.
И тихо слезы проливала.

А слёзы, капая из глаз,
В монеты сразу превращались,
И с тихим звоном под луной
Ковром блестящим растекались.

- О чём грустишь ты? - Паренёк,
Сравнявшись с дубом, вопрошает.
Ему как будто невдомёк,
Что он причина слёз. Ведь знает,

Что птичий род им истреблён
Почти под корень в дебрях леса.
Но признавать не хочет он
Своей вины. Но тут чудесный

Он голос слышит из ветвей,
То чудо-птица песнь запела
О том, что он её детей,
Птенцов малых ловил умело.

А сердце матери в тот час
Слезами-кровью обливалось,
И птица тут же поклялась,
Что к волшебству прибегнув малость,

Она за горе отомстит.
И вот теперь стоит пред нею,
Палач детей её. Горит
В груди её огонь отмщенья.

- Бери же злато, птицелов,
Но до скончания дней, отныне,
Родной ты не увидишь кров,
С детьми не встретишься своими!

Слова звенели, ввысь летя,
И с каждым словом птицелов тот,
Сам образ птицы обретя,
Крылами неумело хлопать

Тут начал. Вскоре ввысь взлетев,
Над лесом с криком закружился...
Такой вот ждал его удел,
Побыть придётся ему птицей...

Над лесом занялась заря.
И на охоту птицеловы
Собрались. Стрелы их, звеня,
В колчаны в ряд вставали снова.

И вот охотники в лесу,
Силки расставили умело,
Когда сквозь яркую листву
Луч солнца пробирался смело...

И вот, в один из тех силков,
На склоне дня, в лесу, под вечер,
Попал наш птица-птицелов,
И путы стягивают плечи

Его. И в расписную клеть
Его сажают птицеловы.
Неужто так вот умереть -
Удел ему был уготован?

Мечась по клетке со всех сил,
Всю жизнь свою перед глазами
Он представлял. Кого любил,
Он вспомнил. Горькими слезами

Он заливался... Он кричал,
Но крик его никто не слышал.
В мгновенье это он узнал,
Как смерть своим дыханьем дышит.

Но он не думал о себе.
Перед глазами его дети
Стояли... Кто же их теперь
Накормит? Кто с душой приветит?

И вот на рынок понесли
Улов богатый птицеловы.
В ладонях золото блестит.
Кто больше даст, тот и доволен

Покупкой новой. Вот пришёл
Черёд и нашей чудо-птице...
Когда-то сам торги он вёл,
Чтоб побыстрей обогатиться.

Теперь его же за гроши
Продать готовы, и на ужин
Умело повар, вспотрошив,
Подаст к столу их, пару дюжин.

Назначил цену птицелов,
На миг открылась дверца клетки...
Взмахнул крылом... и был таков!
Сидит уже наш друг на ветке!

Ему путь долгий предстоит,
Найти волшебный лес он должен,
И чудо-птицу, что сидит
На дубе. Лишь она поможет

В родной вернуться ему дом
Не птицею, а человеком.
И он, желаньем тем ведом,
Летит вперёд, навстречу ветру.

Летел он долго ли иль нет,
То нам с тобою неизвестно.
Но вот очередной рассвет
Он встретил на опушке леса.

Всё тот же дуб... На нём сидит
Знакомая нам чудо-птица,
И улыбаясь, говорит:
- Не хочешь ли воды напиться

Из родника, что бьёт ключом
Под ивой, ветви наклонившей?
Испив, забудешь обо всём,
Кем был когда-то в этой жизни.

Взмолился птицелов: -Нет, нет!
Пусть будет всё, как раньше было,
Нельзя мне до скончанья лет
Быть птицей. К деткам моим милым

Скорей мне нужно. Отпусти,
Не дай погибнуть моим детям,
За злодеяния прости,
Ничто меня теперь на свете

Силки расставить меж ветвей,
Взять в руки стрелы не заставит,
И больше никогда, поверь,
Я сердце матери не раню,

Детей её в силки пленив,
На рынке за гроши меняя.
Я понял горечь слёз твоих...
Тебе я это обещаю!

Ты помогла сейчас понять,
Что не купить за деньги счастья,
И лучше бедным быть, но спать
Спокойно, чем другим ненастья

Причиной быть. Благодарю,
Я за урок тобою данный.
Жизнь изменю теперь свою.
Горшечником теперь я стану!

- Моих птенцов ты не вернёшь
Раскаяньем своим, но всё же,
Теперь ты, может быть, поймёшь,
Что для тебя всего дороже

Не золото, не звон монет,
А жизнь детей твоих. Лети же.
За мотыльком вон тем вослед...
Спасение твоё всё ближе.

На луг волшебный попадёшь,
Растёт там куст рябины терпкой.
Его ты без труда найдёшь,
Семь ягод поскорее съешь ты.

Приобретёшь ты в тот же миг
Свой вид обычный. И тот час же
Тропу увидишь впереди.
Ступай по тропке этой дальше.

И выйдешь в свой сосновый лес,
А там и дом твой недалёко.
Сказала так и дуб исчез,
И птица с ним в мгновенье ока.

* * * * *

С тех пор немало лет прошло.
Горшечник - лучший в своём царстве,
Своим нехитрым ремеслом
Скопил несметное богатство.

Учил детей своих добру,
Горшки лепил он расписные.
Плоды волшебные ему
В дар птицы в клювах приносили.

Такая сказка, милый друг,
Где быль, где небыль - неизвестно.
Царит любовь и мир вокруг,
И всё закончилось чудесно.