Письмо в Харрисбург

Наглухо закрыла ставни, двери.
С поводков спустила  свору псов.
Ворота закрыты на засов;
Как предусмотрительна ты, Дэри!

Неусыпно держишь под контролем
Дом и двор, дорогу в Харрисбург.
Но судьба, как вор,  в пенаты юрк…
Не выходит Джек из своей роли.

Воровской  закон мой дух блюдёт.
Вижу я домишки засыпные!
Не страшны урочища лесные;
Мой язык и к Риму приведёт.

Открывай засовы и задвижки.
Всё равно к тебе я в дом ворвусь.
А убьёшь, то завтра же,  вернусь
Чтоб спросить: ну, как твои делишки?

Я бессмертен. Я великий Джек!
Я фарцовщик шмотками от  «янки».
На ходу с ног сматывал портянки,
Жить хотел как «белый» человек.

А теперь я подданный Канады.
И хотя с анала дым чадит.
Для меня от «штатников» кредит;
Все евреи рижские мне рады.

Новую я партию создал.
Новые открыл я горизонты.
Не могу. Не допущу я фронды!
Пусть исходит дымом мой анал.

Борзописцев выведу в тираж.
Всякую свободу слова снищу.
Своровав:  стираю, глажу, чищу…
Всякие условности поправ.

Дэри! Отвори же ворота!
Дэри,  возвратись в мои пенаты.
Мы тебя, поверь мне,видеть рады!
Рижская блатная голытьба.