чайки. другие берега

колесо фортуны катится по головам младенцев.

что бы быть художником, нужно стоять,
смотреть на это,
без права вмещаться,
есть свою утреннюю овсянку
и пытаться разглядеть сквозь пыль Нибелунгов.

что там сокрыто в этом разбухшем рисе,
что островами на молочном озере раскинут?
писателя, подглядывающего через замочную скважину
даже собственный кот покинул.
нам далеко видно, когда рядом кто-то близкий
заботливо кутает в шарф от колючего ветра.
я как паук - застрявший в собственных жертвах,
мышах. мой полет с тарзанки до противоположного
берега был сшит из надежд, но оказался
чередой сломанных ног.
хруст был созвучен с плеском воды.

одичалые подростки забыли про твое
изволоченное, корягой валявшееся в песке
тело, и пошли у костра греться,
под навесом из продуктовых пакетов
целуясь с дождем.

на другой стороне
мы с тобой были под одним зонтом,
что уносил нас в лазурь, далеко,
на край света, где блики танцуют
и я навсегда застыл в любви
к твоему отражению. по всему телу
змеями разбегается жжение.

на другом берегу реки,
сквозь дым от костра
к Нему подошла девочка
в белоснежном платье,
и стала напевать
голосом-бархатом песни свои
"надежда - компас земной"
сказала она давно умершему
человеку в фарфоровой маске,
он стоял у самого края,
пытаясь скинуть с себя
последнюю плоть,
отправиться в плавь на плоту
покорять обратную сторону жизни,
или Луны, а может Сатурна.

все караванами ушли к берегам,
в городах лишь дикие звери
копошились в урнах,
разделяя добычу
и любя друг друга по парам.

это природа - всех покарала.