Мы прошли через тернии ада!

Кто был там сам, кто видел это,
Тот не забудет лик войны!
Год сорок первый — злое лето,
Год сорок пятый — год ВЕСНЫ!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Мы видали, как рвутся снаряды,
Шелестящий слыхали их звук
И под грохот ночной канонады
Землю рвали мозолями рук —

Когда были лопатами руки,
Когда кто-то орал и стонал,
Кто-то выл от убийственной муки
И убитый лежал генерал!

Генерал был — мертвей не бывает!
Но на мёртвом спокойном лице
Было то, что не вдруг забывают —
Как жену на родимом крыльце!

Ошалевший от взрыва снаряда,
Дико пялился в ночь рядовой!
Мы прошли через тернии ада!
Мы слыхали там скрежет и вой!

Мы вжимались в окоп под бомбёжкой!
Танки, заживо взвод хороня,
Развлекались, как дети с картошкой!
Кровью павших лоснилась броня!

Каждый день, будь жара то иль стужа,
Каждый день, будь то дождь или снег,
Похоронку на сына и мужа
Да на дочку нёс в дом человек!

Как забыть нам кишки, ноги, руки,
Что валялись на голой земле?!
Как забыть хуже смерти те муки?!
Как забыть о фашистской змее?!

Каждый раз, когда ночь наступает,
Нам единственный видится сон:
Снова «юнкерсы» в небе летают,
Бомбы, воя, поют в унисон!