На смерть поэта

 

Чьи пальцы рук листали те страницы
В той книге, что зовётся «Бытие».
Вот новые армейские петлицы.
И Муза, что оплёвана в статье.
Которой, утешались борзописцы.
Надеясь, что убили наповал.
Калейдоскопом выспренние лица
Которым,  ты покоя не давал.

Был молод. Был напорист. И талантлив.
«Так почему ж поэт, ты не в строю?
Не сказано не в Торе, не в Коране,
Что можно не любить страну свою».

И ты любил. Но задавал вопросы.
«Вопросы старшим тут не задают».
И набивал  чиновник папиросы
Тем табаком, что нам не продают.

Не воскурят левиты фимиама.
На колокольнях спят колокола.
Знакомая до боли жизни драма.
Где человек как пыж внутри ствола.

Без прав. Без перспективы и без смысла.
Большой поэт, изгой  в своей стране.
И очень многим ложь  во зло обрызгла,
Когда всю жизнь готовишься к войне.

Не лучше ль насладиться дивной Музой.
Не лучше ли мечту свою воспеть!
Чем слыть лояльным, продвигаясь юзом
И кое-что за преданность иметь.

А Муза расцвела как хризантема.
Недаром осень жизни на дворе.
И ты уехал, чтобы снять проблему
Туда,  где лето даже в ноябре.

Но Муза никогда не оставляла
Поэта без поддержки своих рук.
И Землю Высшей пробы прославляла
Свой, завершая в этом мире,  круг.

Ушёл поэт.  Запомним эту дату.
Сентябрь  плывёт  по эллипсу  комет.
Пускай покой придёт к тебе как к брату.
Мой современник и большой поэт.