Путевая нестроевая

-1-
Время истерзано памятью и пространством.
Бах здесь уместнее, чем Моцарт,
и струна отчаяния между алкоголем и пьянством,
и разрыв сердца в остатках эмоций.

Все, что пройдено, уместилось на плоскости карты
в масштабе один к миллиону.
Все, что прожито  было с таким азартом,
оказалось случайным стоном,
эхом чего-то большего, не скажу
лучшего – большего до
бесконечности, когда понятно ежу:
это был всего лишь гудок –
прерывистый или долгий, кому как
выпадет-повезет.
Прозвучал, оторвался, иссяк –
а поезд дальше идет.
И в его окне, в том, в которое
так и не успел заглянуть,
лицо медсестрички со «Скорой»,
меня отправившей в путь,
откуда уже не вернуть,
ни вам,
ни кому-нибудь.

-2-
Останется время, как ветер полночный –
подставь ему шею, скулы, причал
пустой, зацелованный волнами сочно –
за все, о чем я отмолчал,
считая за золото то, что
отныне сплошь – немота.
Летит голубиная почта
ко мне с твоего моста,
где ты по-девчоночьи  щуришься
от солнечного «люблю».
Оставьте ее, все улицы,
отданные февралю!
Пусть горше не будет нелепости –
сломать каблучок на бегу.

Храните ее, все крепости,
не сдавшиеся врагу!

 
-3-
В этой кафешке мы не были.
И в этой тоже.
Я вижу тебя из небыли,
угадывая по дрожи
сердечной.
Боже!
Останется пусть беспечной,
что тот колобок на тропочке,
минуя голодных лис.

И я нажимаю кнопочку
лифта с отметкой вниз –
как этажи сбрасывая,
годы, взятые вместе.

Будь на земле счастлива.
Дай улететь с песней.