Новый герой нашего времени. Часть 5. Целина

     В нашем взводе насчитывалось четырнадцать машин. Четыре из них всю уборочную страду работали на заготовке силоса. Три машины два или три раза выезжали на уборку пшеницы. Остальные семь машин не двигались с места за все время командировки. Половина взвода слонялась целыми днями, изнывая от безделья.
     Мне приходилось работать с сломанным стартером. Постоянно крутил кривую ручку. Утром, на холодную, мотор заводился с полпинка, а вот в процессе работы, когда двигатель нагреется, приходилось попотеть. Я с психу исколотил весь капот:
     - Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!!!
     Как-то с товарищем мы пытались реанимировать стартер, но безуспешно. Приезжал зампотех батальона, обещал привезти новый, но обещания остались обещаниями. Но я не особенно расстраивался - по крайней мере, хоть работа есть. Было даже интересно.
     Кидаешь в кузов волокуши. Подъезжаешь на весы. Взвешивается порожняя машина. Выезжаешь на поле, там уже работает комбайн, косит кукурузу. Подъезжаешь под шнек. На ходу комбайн загружает в кузов тонн шесть измельченной зелени. Едешь на весы. Там машина взвешивается с грузом. После этого едешь на силосную яму, которая со временем превращается в гору. Заезжаешь на эту горку и трактор с помощью волокуш выгружает из кузова силос. И так весь день, с перерывом на обед.
     Работать на природе одно удовольствие. Конец сентября и начало октября выдались теплые. Эдакое бабье лето.
     Поля кукурузы, разгороженные лесопосадками навевали ностальгию по детству. В детстве я каждое лето гостил в деревне у бабушки с дедушкой, стараясь помогать по хозяйству. Гостил у дядьки, который работал механизатором в совхозе. С ним мы часто бывали на пшеничных и кукурузных полях. Мне всегда нравилась деревня.
     После работы мы отдыхали в нашем расположении. Иногда бродили по округе. Иной раз вечерком помогали местным по хозяйству, за что они нас приглашали к столу и угощали домашними блюдами и крепкими напитками собственного изготовления.
     Командиры иногда, конечно, ругались, что мы разбредаемся из расположения, но и сами были не прочь где-нибудь забуриться - в баньку там, например.
     Наша походная кухня была довольно скудновата, поэтому по выходным мы целенаправленно работали по обращениям местных жителей, а они нам за это давали молоко, масло, сметану, картошку, разносолы всякие.
    
     Как-то попросила одна старушка напилить ей леса для заготовки дров на зиму. В её хозяйстве оказалась нормальная такая бензопила. Колхоз выделил свой транспорт.
     Загрузились мы всемером в кузов ГАЗика и поехали в лес. Человек из сельсовета показал участок, где можно пилить лес. Взялись мы за работу.
     Поначалу все шло хорошо. Валили деревья, топорами обрубали сучья, распиливали бревна на чурбаны. Нагрузили кузов чурбанами до краев борта. Вдруг бензопила начала хандрить. Не хочет работать и все. Уж мы с ней и так и эдак - ни в какую.
     - Бросайте бензопилу, - говорю я, - если что, специалист посмотрит, а мы потом ещё съездим за лесом.
     Так ведь нет. Трое "спецов" мучили пилу, мучили, и, в конце концов, замучили. Оборвали тросик, которым заводят пилу, поломали цепь, что-то ещё. Вобщем вернулись мы с тем лесом, что успели напилить и с сломанной бензопилой.
     Бабуля заглянула в кузов:
     - А что ж, сыночки, так мало-то дров?
     - Плохая у тебя пила, бабуся, - ответил один из спецов, - вот пилу починишь, ещё напилим.
     А мне стыдно, что хоть под землю проваливайся.
     - Да где ж я её починю-то, - скулила бабка, - одна ведь живу. Пила-то от сына осталась.
     - Неужто тебе дров не хватит, бабуся, - не унимался тот спец, - изба-то у тебя не большая.
     - Да ладно, сыночки, небось хватит, - сдавалась бабушка, - а вы мне дрова-то порубите?
     - Потом порубим, бабуся, сегодня уж некогда.
     - Ну ладно, ладно. И на том спасибо, сыночки, - мяла бабуся платок, пока мы разгружали машину.

     Однажды, рано утром, с соседнего хутора приехал мужичок и попросил помочь ему докопать картошку на оставшихся пяти сотках. Пять человек, в том числе и я, загружаемся на одну из наших машин и едем в хутор.
     Приехали, поздоровкались с суетящимися на кухне женой хозяина и его матерью.
     - Ну, где картоха? - закатываем рукава.
     - Мужики, - смущаясь говорит мужик, - жахнем по стопочке перед работой? Или после, как считаете?
     - Надоть немного перед работой, - ничтоже сумняшеся, ответили мы.
     - Ну, давай, - махнул рукой хозяин.
     Выпили мы, закусили, и пошли на поле, неподалёку.
     От стопарика захорошело. С утреца-то начало размаривать понемногу. Довольно вяло, под неспешный разговор, мы собрали с десяток мешков.
     Тут мужик бросает лопату:
     - Да на кой ляд оно мне надо?
     Мы недоуменно переглянулись.
     - Да что ж мне ее, солить, что ли, энту картошку? - хлопал себя по ляжкам мужик, - да у меня все погреба уже забиты. Давай, ребяты, сворачивай. Айда за стол.
     И, чертыхаясь себе под нос, стал кидать мешки на телегу.
     Ну, нам-то два раза повторять нет нужды - к столу, так к столу. Погрузили картошку, собрали лопаты, и пошли к дому.
     Пока женщины собирали на стол, мы приводили себя в порядок.
     - Хлопцы, если кто хочет помыться в баньке, милости прошу, - предложил хозяин, - токма она немного неисправна, надо ремонтировать. Но помыться можно.
     Мы, конечно, с удовольствием приняли приглашение. Но, когда я зашёл в эту самую баню, то увидел, что одна стена оползла и открылась огромная щель, в которую я мог бы вылезти. "Ну и баня!" - подумал я.
     Ну, хоть печка с баком для воды стоит. Растопили, воду нагрели, помылись. Хорошо! Сидим на лавке во дворе, наслаждаемся.
     После было богатое застолье - борщ, картошка с мясом, салат, зелень, разносолы, компот, самогон...
     Уезжали нехотя, с трудом распрощавшись с хозяевами. Насобирали они нам продуктов, нажелали добра. Мы им были безмерно благодарны.