Уильям Шекспир Сонет 149

Жестокая, ты скажешь: не люблю?
Но я во всём с тобою заодно!
И, сам себе тиран, я не терплю
Себя, и о себе забыл давно.
И твоему врагу скажу ли: друг?
И дружен ли я с недругом твоим?
Нет. А когда на мне сорвёшься вдруг,
Не мщу ли я себе, виной томим?
И чем же я в себе так дорожу,
Чтоб мог своё служенье презирать?
И почести пороку окажу,
Глазам твоим лишь стоит приказать.

Любовь, мне ненависть твоя ясна:
Ведь я слепой, ты – в зрячих влюблена.



Canst thou, O cruel! say I love thee not,
When I against myself with thee partake?
Do I not think on thee, when I forgot
Am of myself, all tyrant, for thy sake?
Who hateth thee that I do call my friend?
On whom frown'st thou that I do fawn upon?
Nay, if thou lour'st on me, do I not spend
Revenge upon myself with present moan?
What merit do I in myself respect,
That is so proud thy service to despise,
When all my best doth worship thy defect,
Commanded by the motion of thine eyes?
    But, love, hate on, for now I know thy mind;
    Those that can see thou lovest, and I am blind.