Могилеву

Задумчивый город смотрел свысока,
Внизу же синела, бурлила река.

Смотрели вниз окна закрытых домов,
В них люди сидели, смотрели из-за штор.

На город сползала задумчиво тьма.
Смотрели с обрыва дома и дома.

И ветер трепал все задумчиво лист.
Шумели деревья, играл баянист.

Да, город не спал, он смотрел на меня.
Светились и жили в нем люди, дома.


Картинки мерцали, в телевизоре блиц,
Быть может концерт или  танец на бис.


Дома говорили, закрывали глаза.
Смотрели и вновь засыпали дома.

Нельзя засыпать, мы, может быть, спим.
А город все дышит. Туман в нем как дым.

Куда-то все дальше бегут поезда.
Стучат в ночь колеса, гудок в небесах.

Дома засыпают. Но город не спит.
Вот слышишь? О чем-то все плачет малыш.

О чем-то поет тихо, трепетно мать,
Давай засыпай. Надо ночью ведь спать.

Дома засыпают, а город не спит.
Он думает, ищет, огонь в нем горит.

Горят на проспектах огни в фонарях,
И будут они вновь гореть до утра.

Прольется свет утром, расцветит дома.
И город проснется, разбудит меня.

И жизнь потечет по улицам вновь.
Раскроется утро, сверкает огонь.

А вниз на нас будут смотреть вновь дома.
Дома и проспекты. Их стекла –глаза.

Смотреть будет город. И жизнь потечет.
А город все будет смотреть на нее.

Такая все время идет кутерьма.
Дома и дороги. И просто дома.