одно утро

совесть - это такое утаённое, как кусочек зарплаты в кармане мужа. совесть просыпается  утром вместе с человеком и давай грызть его поедом - говно ты а не человек, говорит, говно, унылое говно и всё тут.
а человек и не против. да говорит да. унылое говно я. ничего не стою и лишь бы детям было не так плохо а мне уж что.

вот видишь  говорит совесть.  я и говорю что ты говно
вижу отвечает человек. и я говорю что я говно.

смотрит совесть на человека человечьими глазами и в глазах ее  теплое и уютное понимание появляется.  и говорит она миролюбиво - значит мы с тобой человек друг друга понимаем и у нас с тобой человек наладилось редкостное  единодушие и согласие.

а знаешь что меня больше всего мучает, совесть? вдруг в порыве искренности спрашивает человек. знаю отвечает совесть. я.

нет плачет человек. нет. ты  грызешь но ведь за дело. а мучает меня больше всего
боль другая - что не выполнят мои родные мою последнюю просьбу  и не отдадут мои внутренние органы нуждающимся для пересадки.  кому нужны мои пропитые внутренние органы. только если преступнику - и то  как  вместо  смертной казни.
при жизни  я не был нужен человечеству, так ведь и смерть моя не принесет никому пользу. вот с таким реальным результатом я всю жизнь, совесть, примириться не могу.  не по-христиански это -  умирать без пользы. всю жизнь считай зря прожил.
а совесть поддакивает - да уж говорит. нечего сказать - коли  жизнь не удалась так и смерть не складывается. как тут не запить.

и вот сидит человек вдвоем с совестью своей и беседует и думает даже - а не так уж и плоха жизнь. есть с кем поговорить. есть же, есть на свете близкое существо, которое тебя понимает и которому ты нужен.
слушай совесть говорит  человек. я - вот он весь я - перед тобой как на ладошке господабога. и уж какой я говно и унылое несовершенство, а  ты меня вроде как любишь.  и нужен я тебе.  коли ты от меня никуда не деваешься и грызом поедаешь каждое утро. да отвечает совесть люблю я тебя. люблю чего уж скрывать правду. да и не могу я без тебя жить. куда ж я без тебя. я ведь как и ты - никому не нужна. кроме тебя конечно.
сидят они  так и разговаривают - человек и совесть его. и такое близкое. такое стремно близкое чувствуют что даже слОво любовь не стесняются. и говорят об ней, о любви правдашней  как о чем-то настоящем а не химерно-парфюмерном.

а рядом с человеком и его совестью - на кухне - жена его. смотрит на мужа и вдруг тоже вспоминает. и ведь тоже - никто никому  и куда я  кроме  как с тобой.
и смотрит она на утреннего  мужа своего и вдруг спрашивает с душевностью в голосе - голова-то болит небось?  так ты это...того... - опохмелись. и бутылку вдруг неожиданную на стол ставит. утаенную как совесть. как кусочек зарплаты в кармане мужа.
и так хорошо оно  всё вдруг. а совесть смотрит на них и молится. пусть у них у двоих этих все будет как надо. пусть будет.