Он и Она

Написано по сонету Марианны Вьен
"Она не знала", взятому (с небольшими
изменениями) в качестве магистрала.

http://stihi.ru/2013/01/30/257
http://stihi.ru/avtor/masher2005

            *   *   *

Он любил смотреть в Её глаза.
Не мигая. Долго. С выраженьем.
И смеялся, если вдруг слеза
Падала от перенапряженья.

Поднимая на вершину Рая,
Целовал бровей излом крутой,
Или гладил локон золотой,
Прядь на длинный палец навивая.

Он любил дразнить её разлукой,
Обещая спрятаться в глуши.
Или мучил сладостною мукой,
Начиная средь ночной тиши

Разжигать в груди шальное пламя,
И дразнить, касаясь плеч губами…

            *   *   *

И дразнить, касаясь плеч губами,
До полубезумства доводя.
Или, в роль безумную войдя,
Поднимал исподнее, как знамя.

Выставляя руки, как орудья,
Полонил её в конце концов,
И со смехом пульс искал под грудью,
Нагоняя краску на лицо.

А потом по комнате скакал,
Как больной, без цели и без толку.
Или вдруг надолго затихал,
Томик подобрав на книжной полке,

Начиная страстно и упрямо
Потчевать стихами Мандельштама.

            *   *   *

Потчевать стихами Мандельштама
Мог Он бесконечные часы,
И в такой момент другой красы
Не искал и не жалел ни грамма,

Что на это уходила ночь
Чудного нечастого свиданья.
А Она, стремясь Ему помочь,
Рушила основы мирозданья,

На корню губила естество
Мира, где шумят ночные грозы,
И себе дарила в пылкой грёзе
Образок придуманный его.

Только, будто кто-то обрезал,
На рассвете образ исчезал…

            *   *   *

На рассвете образ исчезал.
Исчезал и Он. Всегда некстати.
Прерывал горячие объятья
И спешил на утренний вокзал.

Убегал от мира в глушь, в пустыню,
В синеву своих далёких гор,
К вольным ветрам, к небу, на простор –
Где ещё найдёшь такое ныне?!

Презирая нудное житьё,
И унылый стон заблудшей лиры,
Бурно рвал с безумным жалким Миром,
На душе измученной Её,

Ветреной, ранимой и упрямой,
Оставляя ненароком шрамы.

            *   *   *

Оставляя ненароком шрамы,
Никогда об этом не жалел.
Воздвигая собственные храмы,
Ненавидя Мира беспредел,

Он дышал простором и свободой.
Выбрав пыль нехоженых дорог.
И, шагнув поспешно за порог,
Исчезал на месяцы и годы.

Жил легко и просто, не тая
От людей своё простое счастье.
Только иногда в порыве страсти,
Выбравшись в цивильные края,

Слал Ей озорные телеграммы.
…А Она играла тихо гаммы.

            *   *   *

А Она играла тихо гаммы,
Вечно одинока и грустна.
Или городскую панораму
Молча созерцала из окна.

Разгребая грёз нестройных шквал,
Вспоминала, и грустя, и млея,
Как в тиши заброшенной аллеи,
Он её безумно целовал.

В сотый раз всё это пережив,
Отдавалась тихому мистралю,
На костяшки клавишей рояля
Грусть своей души переложив.

И ткала мелодий полотно,
Занавесив в мир чужой окно.

            *      *      *

Занавесив в мир чужой окно,
Уходила в тонкий мир астрала,
Девой непорочной выбирала
Мир, в котором пусто и темно.

Не боясь своих несладких слёз,
Не искала мир увеселенья,
А сама себе бесплотной тенью,
Окуналась в мир забытых грёз.

Предаваясь тихому пороку,
Чувствам позволяла умирать,
И, открыв старинную тетрадь,
Выводила розовые строки,

Раскрутив стихов веретено.
Лето ли, зима – не всё ль равно?

            *      *      *

Лето ли, зима – не всё ль равно,
Если на душе сплошная осень?
Если по утрам хмельные росы
Не пьянят, как терпкое вино.

Как расшевелить глухой причал,
Если в несложившиеся годы
До него не ходят пароходы,
И гудок зовущий замолчал?

Чем занять раздёрганное время?
Чем натуру к жизни увлекать?
Как с души убрать такое бремя?
Как себя в себе же отыскать?..

И, опять убрав своё рядно,
Разливала красное вино…

            *      *      *

Разливала красное вино,
И, смотря задумчиво на стену,
Где висело, допотопной "Сменой"
Снятое красивое панно,

На котором у речной излуки,
Городских забот оставив пресс,
Шли они вдвоём, держась за руки,
Ангелочки светлые небес.

Как давно, как сладко это было!
Муж и без пяти минут жена!
И Она вздыхала через силу,
Слабостью извечной сражена,
 
И напрасно взгляд Его искала,
Наполняя тонкие бокалы…

            *      *      *

Наполняя тонкие бокалы
На двоих. Хотя была одна.
И была не осень, не весна
На душе Её.  И было мало

Просто ждать. В трепещущей груди
Сердце от разлуки разрывалось.
И не видя света впереди,
Не надеясь на чужую жалость,

Ожиданьем нервы теребя,
И совсем со злой судьбой не споря,
Каплями пахучего кагора
Убивала память и себя,

Не оставив света даже малость…
И, сорвавшись, капля растекалась…

            *      *      *

И, сорвавшись, капля растекалась,
Бурая, кровавая слеза
Из глубин души… И оставалось
Только взгляд поднять на образа,

И искать прощения у Бога,
Не стараясь уяснить – за что?
Или, просто, нацепив пальто,
Выйти на осеннюю дорогу,

И бродить в тиши немого парка,
Чтобы хоть слегка развеять грусть,
В сотый раз решая: – Ну и пусть!
Мне с того ни холодно, ни жарко!..

Только плыло по ковру вино,
Словно крови тёмное пятно.

            *      *      *

Словно крови тёмное пятно,
Из глубин Её больного сердца…
Сколько же неуловимых терций
Было на свиданья им дано!

Не хватало воздуха и света,
Не хватало Мира и минут.
Память выбирала пересветы,
Радуг разукрашенный салют.

Ветра озорного дуновенье,
Колокольцев нежный перезвон,
Яркие, короткие мгновенья,
Что навечно переполнил Он…

Счастье где-то в сумраке мелькало…
Но Она ждала. Она не знала…

            *      *      *

Но Она ждала. Она не знала –
Где-то там, вдали Её кумир,
Одичав на дальних перевалах,
Забывал Её непрочный мир.

Забывал в рассеянной разлуке
Близости чарующий накал,
И такие ласковые руки,
Что когда-то радостно ласкал.

Убегали в вечность времена
От того заветного причала,
Где Она, почти уже жена,
Горячо и страстно целовала…

Но Она ждала, Она не знала,
Как пройти в далёкое начало.

            *      *      *

Как пройти в далёкое начало?
Как вернуть такой беспечный Рай.
Но бежать за ним в далёкий край –
Этого Она не выбирала.

Не мечтала жить в таком Раю.
В этом неустроенном краю
Ей для жизни места не хватало.
И Она, задумавшись устало,

Просто, горько мучаясь, ждала,
Не стараясь делать увлечённо
Навсегда забытые дела…
И на ворс ковёрный обречённо

Падала тяжёлая слеза…

Он любил смотреть в её глаза…

            *   *   *

Он любил смотреть в её глаза...
И дразнить, касаясь плеч губами,
Потчевать стихами Мандельштама...
На рассвете образ исчезал,

Оставляя ненароком шрамы.
А она играла тихо гаммы,
Занавесив в мир чужой окно, –
Лето ли, зима – не все ль равно?

Разливала красное вино,
Наполняя тонкие бокалы...
И, сорвавшись, капля растекалась,
Словно крови темное пятно.               

...Но Она ждала,
                Она не знала,
Как пройти в далекое начало…

Ташкент,  18.01.2014 – 30.06.2015