Жид повесился

   Спрятавшись от знойного июльского солнца под крышу открытой летней веранды, я, усевшись в кресле-качалке, с увлечением читала роман, ранее мне незнакомого писателя А.В. Амфитеатрова «Отравленная совесть». Живой язык, зримые образы, сюжет произведения переносили воображение, в столь любимый мною, далёкий восемнадцатый век, вызывая сожаление о том, что родилась я с опозданием в двести лет.
   Моё внимание привлёк воробьиный переполох. Оторвавшись от книги, я увидела воробья, висевшего на углу под стрехой. Он висел беспомощно вытянув лапки, сложив крылышки. Ветер раскачивал, вращал щуплое тельце. Сразу было не разглядеть, что тоненькая шейка туго затянута леской. Вероятно, эту леску оставили рабочие, когда накрывали шифером крышу. Как угораздило бедолагу угодить в петлю – Бог весть!
   Воробьиха в отчаянии металась около. Несколько соседних воробьёв кружили рядом, чирикали, хлопали крыльями. Из гнезда высовывались желторотые птенцы: пищали, раскрывали клювики, прося еды. Не до них было сейчас их матери, обезумевшей от горя.
   А он висел. Равнодушный. Мёртвый.
   Обожгло слезами глаза. Проходивший мимо сосед, увидев меня, поинтересовался, что случилось. Узнав о причине моего расстройства, рассмеялся:
- Ну ты, соседка, даёшь! Вот горе-то! Жид повесился! Да хоть бы они все передохли, не жалко! Всю черешню обклевали, паразиты! – плюнул в сердцах, и пошёл дальше.
  Достав из сарая садовые ножницы на длинном шесте, я аккуратно обрезала леску. Положила бездыханного воробьишку в коробку от дверного замка и закопала в дальнем углу сада под старой вишней.
   Возвратившись на веранду, ещё какое-то время наблюдала за воробьиным семейством.
Соседи-воробьи разлетелись по своим делам. Воробьиха-мать занялась птенцами.
Жизнь продолжалась.
   На следующее утро непривычно тихо было под крышей. Гнездо опустело. Улететь сами
птенцы не могли – малы очень. И тут я увидела нашего любимца – кота Шиповника,
сладко и сыто дремавшего в моём кресле. От мерного посапывания чуть шевелилось крохотное воробьиное пёрышко на его огромных чёрных усищах. Я с силой запустила в кота тапок. Шиповник с перепугу заорал и бросился наутёк.  Я была уверена, что маленький воробей погиб, защищая своих птенцов от этого жирного негодяя.
   Да, беда никогда не приходит одна. На вишне, под которой покоится  воробышек, на тонкой веточке часто сидит одинокая воробьиха. Сидит молча, не двигаясь. Мне кажется,она. постарела...очень.