не простили

Илья Эренбург и Эрнест Хемингуэй выпивали в парижском баре.

Пришел Гитлер. Посидели втроем.

И бес попутал, сделали фотографию на память.

Прогрессивная общественность прознала про то и долго измывалась над золотыми перьями эпохи.

Еле они отмазались. Пришлось с удвоенной силой клеймить. Но ничего, парни были не промах, талант не пропьешь.

Постепенно забылось.

А вот Адольфу близкие не простили. Не было ему уже доверия от своих.

Ведь как получается. Писатели они люди недалекие, а фюрер думать должен.

И что только пришлось вытворять Гитлеру, чтобы оправдаться. А всё равно осадок остался. Косились недобро Борман, Геринг, даже оберштурбмбанфюрер Курт Айсман одним глазом.

И Гебельс уже не смог так убедительно истерить.

Сепаратные переговоры вели, покушались. 

Нет, не простили ему. Никогда.

И только один человек на свете знал, что было поставлено на карту в тот вечер в парижском баре.

Молча раскуривал он свою трубку, глядя на кремлевские звезды.

И вычеркивал, вычеркивал из растрельных списков Эренбурга и Хемингуэя.

Пусть пишут, - говорил Берии.

А тот посверкивал  пенсне, посверкивал.

Нет, не простили. Никогда.