Еврейский богатырь былина из Вроде бы поучительные

Сошлись два князя, малый и большой.
Им коврик на поляне расстелили,
Они присели, пива пригубили
И стали разрешать вопрос такой:

Как защитит пределы сих земель?
Вот-вот затянут вороги арканы
Вкруг них — плодятся, словно тараканы,
И лезут, как вскипающий кисель

За край кастрюли, — с запада, с востока —
Татары, немцы, прочая чума…
Три дни два стратегических ума
Трудились, но найти — с какого бока

К решению проблемы подойти —
Однако не смогли. Тут Провидение
На них на'слало жуткое виденье:
Узрели братья на большом пути,

Что мимо делового пикника
Их пролегал, чудовище такое,
Что видно только плечи с бородою,
А голову — скрывают облака.

«Ты кто?» — спросил верзилу старший брат.
«Я великан Симон из Иудеи», —
Ответил ото.  Братья поскорее
Зажали уши — страшен был раскат

Весьма громоподобных сих речей.
«А не пойдёшь ли к нам ты в ополченье?» —
Спросил меньшой. — «Еду и помещенье
Дадите кол, с радостью своей

Готов помочь», — пробухала гора.
Когда слегка отмякли княжьи уши,
Старшой сказал меньшому: «Братец, слушай,
Вот наше счастье! Спасены, ура!»

«Да этот тип всё княжество сожрёт», —
Сказал меньшой с сомнением больш;му. —
А уж определить к какому дому
Такую тушу? — это мы в расчёт

Достаточно ли принял, милый брат?..»
Опять раздумья. — «Ладно. Будь что будет, -
Решил старшой. — нас ситуэйшен нудит —
Враги стоят у всех кремлёвских врат».

Так стал у них служить силач Симон.
Хоть жить ему пришлось в открытом поле,
Без крыш он  и этой рад был доле,
Питался ж, в основном, турнепсом он.

Однажды спал он богатырским сном,
А братья пировали на поляне
Неподалёку. Злые бесермане
Тут налетели на князей гуртом.

И возопили бедные князья:
«Симон! Симон! Приди скорей на помощь!»
Симон продрал глаза, откушал овощ —
Позавтракал и так сказал: «Нельзя

Меня будить, когда ещё совсем 
Не выспалось моё родное тело.
Не выгодно и вам такое дело —
Когда не сплю, я вдвое больше ем», —

И стал ходить, чашась и матерясь,
И растоптал всё полчище набега.
Под пяткой тихо хрустнула телега…
Симон подумал и улёгся в грязь —

Поскольку от шагов его дожди
Обильно пролились на поле боя.
Тут из под трупов два живых героя
Вылазят и кричат: «Эй, подожди!

Не усыпляйся раньше, чем споём
Мы славу победителю такому!»
Симон не понял, в тёмную истому
Он погружался, словно в водоём, —

Урчало брюхо, словно океан,
Глуша слова его хозяев добрых, —
Могуч и справедлив был этот отдых
Бойца с десятком тысяч мелких ран,

Настолько мелких, что  комары
Кусаются больней — для человека.
Я брат меньшой сказал над спящим: «Эко»
А старший брат сказал: «Пора дары

Готовить. Девяносто пять быков
Зажарим для народного гулянья —
Для прокормленья этого созданья
И для успокоенья босяков.

Отпразднуем триумф и за порог
Проводим великана. А иначе —
Сожрёт он нас ко всем быкам впридачу.
Но, слова Богу, так уж нам помог,

Что весть о сём  услышав, все враги
Остерегутся лезть ещё немало
Годков на нашу землю. Но пристало
Воздать ему питанием долги

Нам, благородным Родины вождям».
Сказал меньшой: «Ты прав. Но надо к пиру
Искать теперь хотя б по нитке с миру.
Пошлю людей скрести по закромам».

И вот Симон сидит, и ест, и пьёт
Во волове стола, а стол, как поле,
Огромен  доволен он всех боле,
Хотя доволен, в общем, весь народ.

«За что, — спросил он, благостен и сыт, —
Такое угощенье мне, о княже?
Не шевельнул  я пальцем воде даже —
Всё спал, да и ругался… был бы бит

За это — я бы понял и стерпел —
Сам виноват. А тут — такие яства,
Какие ни одни другие графства
Мне не давали, — а немало дел

Уж я наделал в разных городах
И весях. Вся Америка, все инки
И майи знают вес моей дубинки.
Вот помнится: по Кубе я шарах!..» —

И засмеялся так, что затряслась
Кругом земля. Но гости были в доску
Пьяны и не заметили. Тут с тостом
Поднялся издалёка старший князь:

«Я пью сей пенный кубок за того,
Кто 'не дал нас в полон увесть злодею!
За нашу землю и за Иудею,
Страну, борца взрастившую сего!»

«Враги посрамлены!» — добавил брат
Меньшой и завалился без сознанья —
Он иного выпил. — «Значит эту брань я
Во сне провёл?» — громаден и щербат,

Симон хохочет. Ветром дуб сломило
От выдоха хмельного силача.
Он даже поперхнулся, хохоча:
«А были ли враги? Вот это мило!

Ведь я не видел никаких врагов,
Мне снилась великанша Иудея»
Он выпил браги и воскликнул: «Где я
Пойду домой. За мной теперь долгов,

Как будто, нет». — и встал и зашагал,
Шатаясь и тошня, как их вулкана,
И долго-долго после великана
Кружил по полю ураганный шквал.