The Grasshoppers

Я не хочу. У меня не осталось больше сил смотреть как ты выжимаешь смолу из своего нижнего века, выжимаешь эту смолу прямо из глаза зафиксировав иглы конвульсий своими восемью пальцами, выжимаешь, а внутри смолы пульсируют и отмирают кузнечики, вытекая на каменный внутривенно обезоруженный пол. Не хочу слвшать как часы над головой тикают, и я каждую секунду ловлю языком ещё одного кузнечика.просто я этого не чувствую. Но звуковосприятие всё ещё не выходит из строя. У них красные глаза и шесть лапок. У каждого по два красных глаза и по шесть лапок это так больно видеть что ты плачешь смолой что все они кажутся одинаковыми. Хотя для них мы с тобой одинаковы, возможно. И да, каждую секунду ловлю их языком и проглатываю заживо заживляя трещины в блоке. Блок любит правду и лишь поэтому он предатель. Ловлю их языком и проглатываю. Как ящерка. Хочу почувствовать себя рептилией, ведь ты тоже рептилия. Ты как кузнечик, только ты настоящий, а они фасеточные. Фасеточные. Часы тикают но я их не вижу, зато я знаю что они похожи на те красивые часы с римскими цифрами на циферблате которые я видел где-то в лондоне. Это всё не имеет значения,мне так хочется уснуть чтобы не видеть как твои глаза становятся приторно-голубыми точнее скорее цвета морской волны с пронзительно незнвчительным оттенком бирюзового рассвета вокруг зрачка который сужается хотя он и так узкий, а  мои глаза растворяются в желтовато-янтарном, хотя мы оба знаем что должно быть наоборот. Но ты не помнишь. Все эти стрелки старинные ключи и провалы в памяти выжигают сетчаику. Но в то же время если я выберусь на долю секунды отсюда, если услышу чью-то тень проходящую сквозь неумелый электрический свет, я просто скажу Выключи свет я не хочу видеть грязь в принципе существования забивающем твои поры. Кузнечики высоко прыгают. Меня это восхищает сильно, сейчас сильнее восхищает только то как ты плачешь смолой бессрочно сломав кожный покров над выпирающими рёбрами, восхищает как кузнечики выскальзывают из вязкости твоих слёз и как я ничего не могу предпринять. Тревожное ожидание наспор приходящего каждую ночь сна выворачивает суставы. Я ведь уже не просыпался да и просто не сыпался с тех пор как в первый раз увидел тебя пусть я даже и не помню какого числа какого месяца какого года во сколько часов минут и секунд это произошло. Я падаю я как будто падаю внутрь красного желатинового кристалла если мне конечно не кажется что он желатиновый а кузнечики занимают все мысли и пространство вокруг меня. Мне кажется что ни тебя ни меня не существует, только мы вместе - гигантский кузнечик с шестью лапками и двумя пустыми красными глазами. И в то же время я хочу быть гигантским кузнечиком рядом с тобой. Достаточно большим чтобы ты не смог поймать меня языком как ящерка. Достаточно большим чтобы я смог разрушить тебя. Хоть раз чтобы смог разрушить тебя. Потому что иногда мне кажется что мною управляет кто-то, но ведь и тобой точно так же урравляет кто-то, а значит, мы не можем утверждать, что это ты управляешь мной. Чуть заржавевший туман отпирает старые шрамы, в этом каменном мгновении пахнет пылью солью рвущейся бумагой орехами и кузнечиками. Это игра, это паззл. Ты выигрываешь раунд за раундом, но я не могу вызвать панику у самого себя этим фактом пока они заполняют мозг как будто ты связал стекло из моих вен. Конечно я хочу спать но я боюсь завтращнего утра, продолжаю заглатывать их хрупкие тела с шестью лапками и двумя красными глазами. В этой игре не ты управляешь кузнечиком, а кузнечик управляет тобой.

22.06.15