дамаск

и такая оскомина на душе,что не вылечишь,не зальешь.
и не хочешь ни радуги,ни саше,не лечишь озноб и дрожь,
и такая рана,с пол-дюйма брешь,что даже сплошная ложь
или даже правдостный да мятеж не стоит пусть даже грош.

хочешь быть?так будь.только в темноте душу мою не трожь.

ты горишь,пылаешь,грызешь гранит и не мелишь без дела соль,
ты тверд,ты - вымысел,монолит, чья-то в грудине боль.
а толку то?ну,болит - болит,а потом взять умножь на ноль.
ты - яркая вспышка,огонь,болид,кому-то и плоть, и кровь.

но только просьба,пока уж спит,душу мою не тронь.

нет искомых фактов и аксиом,даже просто теорий нет,
есть быт и пыль,и родимый дом, и последовательность планет,
есть свечка жарящая теплом,ее очень тусклый свет,
ну есть и есть,только что потом,когда даже жизни нет.

только душу,душу прошу с трудом,не рань лишь с рассветом лет.

иней ляжет на деревца и на щеки румянцем сказка,
холод золотом по сердцам и холодная водолазка.
нужны чувства для яростного лица,для мягкого нужна ласка,
не имеет края или конца моя нелюдская маска.

не имею прав разгневит Творца на берегах Дамаска.

мой аншлаг идет своим чередом,не гневается на вещи,
пусть то,что мучает меня сном,вовеки не станет вещим.
мои слезные железы скрыты льдом,прахом,пылью,дорогой млечной.
мое имя на выдохе и с трудом прошепчи.выйди на конечной.

на коленях не стой пред своим судом.пусть будет ся сила вечной.