Строчками сумасшедшего

Я вижу в глазах твоих лес.
Зимний лес под пледом
Замерзших, безрадных завес,
Не прожженных светом,

Растаявший снег в дупле,
Где в орехах тонет
Замерзшая белка и не
Отрезвляет боли.

Я вижу зеленый остров.
Гора посуды.
На свете довольно просто.
Но я не буду.

У тебя зеленая поступь,
Зеленые руки.
Но за нотами буйного роста
Не спеют губы.

Они шепчут тихо, тревожно,
Смыкаясь нежно,
О счастье, которое можно,
Которое грешно.

Они шепчут, не зная сами
О дне расплаты,
О всевышнем небе над нами,
О дне утраты.

Как мгновение это длинно,
Пока не исчезнет.
Но покуда часы бьют невинно,
Станет болезней,

Идеей фикс, тормошением
Всех частей тела,
И частиц кипением,
И мертвецкой тенью.


Я глаза твои вижу всегда,
Даже если не зряча.
И течет на макушку вода,
По капле пряча.

Пусть связали меня в белизну,
Пусть несут меня за борт,
Я мгновения эти держу,
Как собаке лапу.

Вот уже поднесли к Океану
Что осталось от тела,
И корабль дрожит неустанно,
Не зная дела.

Да и я не знаю. Волна.
Только волны мне сестры.
А вон тою сейчас буду я.
Я спасусь. Мы спасемся.

И врезаются в мертвый гранит,
И грохочут протяжно.
Шепчет голос, со мной говорит.
Это важно мне. Важно.


Мне не страшно плыть против течения,
Не страшно стрелять
В тишину и дыхание рая,
Но мне страшно до пульса потери терять
И сидеть -
белизну потолка наблюдая.

Через кальку смотрю на весенние блики,
Я хочу в них увидеть твою стезю.
Но здесь только вороньи безумные крики.
И я молчу.

Когда происходит двоение сознания,
Бывает смешно, бывает до слез,
До первой волны дождевой содрогания,
До спазма колес.

Когда выбираешь из двух состояние,
Становится грустно, и стены колышутся днем.
А ночью соседи стучат, но не молкнет стенание.
В бедламе, меня распявшем, не крепок сон.

Там. Одиноко. И люди, как тряпки, поблекли.
Они не больны. Это кажется только врачам.
Ищут правду внутри и вовне, но из них вьют веревки.
На голову капают воду и бьют по ночам.

Я люблю Родину. Я очень люблю Родину.
Я люблю мир. Я очень люблю мир.
Все говорят вокруг - я юродивый.
А я просто люблю слушать Сплин.

Земля и Ты. Ты и Земля.
Солнце и звезды. Звезды и солнце.
Ты моя радость, моя тоска.
Все, что осталось на донце.


Приходят навестить, удивляются,
Что не узнаю. Не встречаю.
Плачут. Скрывают глаза. Качаются,
Как пьяные вагоны трамвая.

Уходят. Листья дрожат под каплями
На противоположном дереве от окна.
Они наступали на те же грабли,
Не узнавая меня.

А я их узнавала. Мне казалось,
В зеленых прожилках меняются лица.
Вот - листик мама, вот - листик папа.
Альбома листья.

Я люблю эти зеленые, тонкие.
Но они умирают. Уже октябрь.
Мне страшно. Я слышу вздохи глубокие
И падаю на пол.

Меня поднимают не сразу.
Но я узнаю тебя. Там,
Где рождается Эос и фаза
Новых постов в Instagram,

Ты стоишь у окна. Это ты.
Я знаю твое лицо, твои руки,
Твои неожиданные черты
И мятые брюки.

Ты меня узнаешь, потому что
Не проводишь здесь ночи и дни без забот,
Ты тренируешь память, ум, все, что
На пользу пойдет,

Чтоб забыть, что я слушаю Сплин
И болтаю с листами.
Но тебе так печален
Твой замкнутый, скомканный мир,
Ты берешь меня за руки,
Странно их дрожью качая,
И мы вместе бежим.

Это длится так долго и сладко,
Но я резко вздымаюсь.
Всюду ночь. И больничная койка сребрится луной.
Я одна. Я мертва. Я любого живого чураюсь.
Уже три часа точно, как дали отбой.

Отыщи меня, мама. Возможно, я где-то в Сибири.
Здесь все время ужасная стужа, и мерзнет стекло.
И ты заходи почаще. Уберемся в квартире,
Приготовим по-быстрому ужин и повесим белье.