Грязная сказка

ГРЯЗНАЯ СКАЗКА

Тысячеглазые,
Огромного роста,
В небо домов торчали
Наросты.
Болтался висельником
Месяц бледный.
Дрыхла
Под мерзлого снега
Коростой
Земля. Город спал.
Город за день устал,
Бедный…

Холодно,
Очень холодно
Грязно-черным январским вечером…
В подворотне –
Сидели души -
Парня и девушки - 
Отбросов общества
Человечьего.
Парень –
Прекрасен
Необычайно,
Но лицо его мрачно,
Печально;
Девушка –
Грязная,
Безобразная,
Вся покрытая
Язвами.
Души –  голые.
Им скрывать
Нечего.

Он, мрачно, с тоской в голосе:

- Сегодня – ровно двадцать лет,
С тех пор, как мне сказали
«Нет».
Я был – непрошен –
Вырван – собакам брошен.

Не знал, не знал я, умирая,
За что меня лишают рая!
Ей, что же, родить меня было невмочь?!
Люди же ей обещали помочь…

Она хрипло хохочет:

- Не думай много!
«Рая лишили!..»

Хмыкает:

- Ты думал, что люди тебе
Помогут?

Да люди – только волю дай –
Такой тебе устроят «рай»,
Что будешь ты, имей в виду,
Искать спасения
В аду!

Он, гневно, поворачиваясь к Ней:

- Прощенья нет
За такие слова!
Мало тебе, что вообще жива?!
А я – мертв!
Мертв!!!

Она, устало, даже не глядя в его сторону:

- Да не ори ты, черт!

Забудь о том, что имею я шкурку –
Как говорят у нас – тело,
Поверь же: не в этом дело!
Пред тобой –
Душа:
Грязная, вонючая,
Рваная, измученная,
Оплеванная, битая,
Язвами покрытая –
В которую каждый
Тычет окурком!

Ты называл меня
Вздорной бабой,
Паршивой клячей,
Заразой ходячей,
А взять вот тебя хотя бы:
Белое личико
С нежной кожей…
Ах ты, ягодка!..

Коростовой рукой гладит Его щеку. Он брезгливо отшатывается.

Она, с насмешкой:

- Что, противно? А был бы
Такой же!

- И если ты думал, что
Здесь
Рай земной,
То светлый ангел –
Перед тобой!

Нервно хохочет, потом с тоской, сожалея, вспоминает:

- А представь: я была
На тебя похожа:
Такое же личико
С нежной кожей…

В нервной задумчивости ковыряет что-то на подбородке, потом зло сплевывает и кричит:

- Зато теперь –
Короста на роже!

Он вздрагивает от крика, а Она опять тихо, медленно продолжает:

- Были когда-то
Прекрасные
Глаза голубые,
Ясные;
Волосы
До пояса
Цвета спелого колоса,
Были губки алые…

Снова кричит:

- А теперь –
Видишь,
Что
Стало!
Среди своих
Ты встречал
Подобное
Чучело?!
 
Хрипло, натужно кашляет. Прокашлявшись, устало хрипит:

- Чахотка замучила,
Выстриг,
Как каторжницу,
Лишай…

Он, перебивая:

- Все равно ты жи…

Она замахивается и орет в исступлении:

- Не мешай!!!

После роняет голову на колени и судорожно всхлипывает. Он никак не реагирует, полностью погруженный в собственные мысли.

Она, перестав плакать и вытирая с лица остатки слез:

- Пускай зовут меня святоши
На теле общества
Коростой –
Я не желаю быть
Хорошей,
Но быть плохой –
Не так уж просто!..

Я, как и шкурка моя –
Раба приличий и вранья.
 
И что мне делать?
Биться?
Спиться?
Пойти ловить
Златую рыбку?!
Устала…
Лучше
Не родиться,
Чем жить,
Но
Чьей-то быть
Ошибкой…

Он задумывается. Долго молчит, затем нехотя выдает:

- Жуткие слова…

Вздыхает.

- Но, может быть,
Ты и права…

Что лучше:
Моя
Судьба
Нерожденно-трупья…

Она снова кашляет. Он - впервые – смотрит на Нее с сочувствием:

- Или
Твоя:
Чахотка да струпья?..

Внезапно оживляясь:

- Как ты –
Я не могу понять –
Меня сумела
Увидать?
Ведь и в полночном мраке,
И в серой мерзости дня
Не только люди,
Но и собаки –
Даже собаки
Не видят меня!

Она, усмехаясь:

- Ненужных –
Видят ненужные;
Для других мы –
Как мутные лужи,
Грязный снег
Или что
Похуже…

Он пододвигается к Ней, молча обнимает. Грустно смотрят друг другу в глаза. Она устало кладет голову на Его плечо. Оба тихо, почти беззвучно плачут.

Вдруг Его лицо проясняется, и Он предлагает:

- Пойдем –
Вот мой тебе совет
В Страну людей,
Которых
Нет.

Она, равнодушно:

- А что,
Такая
Есть
Страна?

Он смущается:

- Не знаю, есть ли…
Быть –
Должна.
Должен же все-таки быть
Приют
И нашей –
Ненужной –
Породе…

Она вопросительно смотрит Ему в глаза и неясно, чуть заметно улыбается.

Он, озабоченно:

- Что с тобой?
Хочешь остаться
Тут?

Она, все так же чуть заметно  улыбаясь:

- Нет…
Просто, кажется,
Боль
Проходит…

Утро месяц усталый душит.
На месте, где были души –
Хлясь –
Девушка падает
В грязь;
Лицом хороша и фигуркой
Та самая «шкурка».

Ночь сгинула.
Сразу шум возник,
За спешкою спешка гонится;
Вдруг – ой, а за ним –
Крик:
- Люди! Люди!
Глядите!
Покойница!

И  в заплеванной
Подворотне,
Как на площади
В базарный день,
Толпились,
Кричали,
Головами качали
Все, кому не лень.

- Покойник?! Здесь?!
Это что, шутка?
- Девка?
- А, ну значит, проститутка!
- Глаза-то какие стеклянные!
Наркоманка небось, или пьяная!
- Не, Васек, вроде приличная:
Рожа –
Без краски,
Одежа –
Обычная…
- Молодая…
Замерзла, видно.
- Не толкай!..
- Молодым
Умирать
Стыдно!
Ей бы рожать,
Работать,
Учиться!..
- А скольким могла бы она
Сгодиться!..

Холодно,
Очень холодно;
Ветер воет,
Как битый пес.
По улицам обмерзшего города
Едет за девушкой
Труповоз.

Она лежит.
В снег грязный
Вмерзла.
Ей дела нет ни до мороза,
Ни до болтающих людей:
Все безразлично стало ей.
Из губ,
Что треснули
Улыбкой,
Как гной,
Немой
Вопрос
Сочится:
«Что
Лучше:
Вовсе не родиться,
Иль жить, но чьей-то быть
Ошибкой?..»

2013