море море

Море шепчет «шанти» и «ашрам», в синеве белый кривится шрам и слезятся от соли глаза – всё, как долгие годы назад: корабли те же спят на волнах, той же чайки крыла острый взмах, те же дети бегут по двору, цветик-цветик, я скоро умру?

...море-море, я т о ж е умру?...

А у неба на всех один цвет, оно видело столько побед, оно видело столько любви, сколько ты никогда не любил. Чайка режет лазурь на два сна: один мне, а другой для тебя, утром небо из заспанных рук рвется, чтобы застыть в полукруг.

Этот стук – моего сердца стук?

Эта лодка, что спит на песке, эта смятая небом постель, этот город из каменных сот, все однажды исчезнет, пройдет. Шепнет море «шанти» и «ашрам», в синеве белый скривится шрам, крикнет чайка, как будто всегда она в это мгновенье была, проводница попросит билет до конечной, где теплится свет, где мы спим на руках у богов, потеряв даже призраки слов.

Моя жизнь – это просто улов.

И рыбак курит сизый туман, над портом вяло движется кран, память спит и скулит, как щенок, море льнет и трясется у ног, и погас в подворотне фонарь (небо, нас на земле не оставь). И столь малого хочется вдруг: чтоб воздух легко падал в грудь, чтобы пахло как после дождя, чтобы рук с тобой не разжимать, чтобы птицы кричали навзрыд, чтобы было светло и не стыдно.

Вот «шанти» – я тебя не покину.
Вот «ашрам» – в море моя душа.