Не выпускай мою руку, пожалуйста!

Самолет над землею летит.
В городах идут безликие маски,
Каждый когда надо льстит,
Расписывая лож в яркие краски.
Но изгоев не ждут.
Не говори им, что простыли
Там просто и тихо скажут.
Простите номера перепутали.
Тут каждый как мишень,
И пытаются спрятать тень.
Глядя на глянцевые афиши,
Каждый плюет в океаны души.
А Там на верху с болью наблюдают.

Не выпускай мою руку, пожалуйста!
Поверь! Все начнется с чистого листа.
Не выпускай, я от ненависти не завою.
Буду шептать бледными губами,
Просить за тебя у Бога святою молитвою.
Знаю путь устелен острыми кинжалами!
Где в бокалах яд Предательства!
Где в спину слышишь ругательства!
Где оставят сердце, истерзанное ранами.
Я все вынесу, только руку не выпускай.

Небеса молчат своими голубыми облаками.
Мы смотрим отчаянно снизу
Своими стеклянными, осовелыми глазами
С надеждой ждем, что в рай сбросят нам визу.
Пьем чаши, полные Отчаяния,
Смотрим как Маски ищут оправдания.
По облакам плетутся юнцы-пилигримы,
С зияющими резанными венами,
Годами идущих против системы.
Окруженных четырьмя стенами.
Встанут они на колени пред вратами Рая,
А апостол Пётр звеня ключами,
Огласит волю Всевышнюю, крестом осеняя:
Рано согнулись под своими крестами.

Но ты не выпускай мою руку, пожалуйста!
Поверь! Все начнется с чистого листа.
Не выпускай, я от ненависти не завою.
Буду шептать бледными губами,
Просить за тебя у Бога святою молитвою.
Знаю путь устелен острыми кинжалами!
Где в бокалах яд Предательства!
Где в спину слышишь ругательства!
Где оставят сердце, истерзанное ранами.
Я все вынесу, только руку не выпускай.

Самолет приземлился на Землю,
Со скрежетом асфальт царапая.
Вспоминаем мучительно Святую волю.
В безмятежном сне засыпая.
Нас Туда не пустили,
Сказав: Рано вы руки опускали.

Не выпускай мою руку, пожалуйста!
Поверь! Все начнется с чистого листа.
Не выпускай, я от ненависти не завою.
Буду шептать бледными губами,
Просить за тебя у Бога святою молитвою.
Знаю путь устелен острыми кинжалами!
Где в бокалах яд Предательства!
Где в спину слышишь ругательства!
Где оставят сердце, истерзанное ранами.
Я все вынесу, только руку не выпускай.