Сон в руку

Жили - были дед и бабка,
Жили вместе, много лет,
Ели сытно, пили сладко -
Вдоволь мяса и конфет.

Бабка крупная была,
Два на два, а то и больше
Спать тихонько  не  могла,
Храп стоял в округе мощный.

А кулак - не дай господь!
Часто деду доставалось,
Дед наш - суповой набор
Был он Трусоватый  малость.

Всё казалось хорошо
Счастье дому улыбнулось,
Но однажды, в ночь одну
Всё вокруг перевернулось.

Сон приснился как то деду,
С четверга на пятницу,
Стал он ёрзать на кровати,
Вспоминал проказницу.

А приснилась вдруг ему
Дева обнажённая,
И давай его ласкать,
Любовью обречённая.

Засветился наш дедок,
Словно в небе солнышко,
Бегает как стригунок,
Лёгкий словно пёрышко.

Бабка, зыкнув исподлобья:
«Неужели дождалась,
Уж, пожалуй, годков 10
Как унялась мужа страсть».?

Стала к мужу приставать,
В угол заманила,
Став ласкать и обнимать
Чуть не раздавила.

Но, дедок наш, в стойку встал:
«не тебе пристанище!
Знаю, ждёт меня судьба
В эту ночь на кладбище.

На тебя, нет сил смотреть -
В сини твои  глазики,
Расплылась ты на кровати,
Как закваска в тазике.

Верю я в свой вещий сон
Встречу молодуху,
Заживём с ней в унисон
Нафиг мне старуха».

Наглости конца той нет
Бабка в ступор впала:
«Что-то дед под старость лет
Аборзел ты малость!»

Прыгал дед наш, как петух,
Но не долго мучился,
Бабка скалочку взяла,
Спесь и улетучилась.

День прошёл уж ночь близка,
Дед сидел как шёлковый
Показалась вот луна,
На кладбище пошлёпал он.

Бабка тут, в дверях стоит,
Плюнул: «Сгинь макитра»
Но для храбрости, сперва,
Выпил он пол литра.

До кладбищенских ворот
Долетел он разом,
Освещая путь себе
Фонарём под глазом.
…………….
 ( на кладбище ):
- 2-
Он шёл, качаясь меж могил,
К своей мечте во сне дарённой,
От  сердца трепета в груди,
Он выпил весь бутыль бездонный.

И вдруг, послышалось ему
Смеётся кто-то очень звонко,
И за могилками сквозь тьму
Увидел стан он женский, тонкий.

Нет страха, если бес в ребро,
Кровь жарко в жилах закипала,
Любовь взметнуть смогла крыло,
Другое - бабка истрепала.

И видит дед, стоит Она
Бледна, но полная надежды,
А с неба старая луна
Печально  серебрит одежды.

Волос копна, фигура, стать,
А грудь, о господи помилуй,
Об этом только лишь мечтать.
В объятья впасть и лечь в могилу.

«О боже, вот она – мечта!»,
Давленье и пульс упали,
Вдруг  закружилась голова,
А слюни наземь побежали.

Кряхтя, втянул в себя живот,
Расправил дед костлявы плечи,
Не зная, что произойдёт,
Уткнулся в грудь без всякой речи.

Уж мысли разные пошли
О жизни с девушкой любимой,
И камень вдруг упал с души
В объятиях красотки милой.

Бородку старца теребя
Девица приобняла нежно,
И говорит: «Я жду тебя,
Избранник милый мой и грешный».

«Пойдём со мной, я покажу
Где будем жить с тобой вдвоём мы
И любоваться на луну,
И рассыпаться в неге томной».

И, наш дедок поковылял
Как, заколдованный, средь ночи,
А дева всё вела, вела
Среди крестов, оград не прочных.

«Ну, вот пришли, ложись сюда
Могилку только что открыли,
Здесь есть местечко для тебя,
Пока других не заманили.

Иди родной», но наш дедок
Остатками ума раскинув
Пробормотать лишь только смог
«Ко мне домой, быть может, двинем?»

Девица вяло улыбнулась
И лишних слов не говоря,
Дедулю за руку схватила
И зашипела как змея.

«Ложись скорей со мной в могилу,
Домой тебя я не пущу,
Один ты здесь живой мой милый
Я ж, человечины хочу».

Лицо в гримасе исказилось,
Глаза упали из глазниц,
Краса былая испарилась,
Остался лишь скелет один.

«Пошли со мной, дедок мой сладкий,
Я  кровь твою, любезный мой,
Смакуя  выпью, а остатки
Я в мёртвый мир возьму с собой».

Гнилое, мерзкое дыханье
Остатки кожи и волос,
Исчезли деда все желанья:
Всё, что хотелось и  моглось.

Вся жизнь его в одну секунда
Перед глазами вдруг прошла,
И, где то, в пяточках дрожала
У деда бедная душа.

Скелет с червями и клопами,
Костяшками гремя в ночи,
Тащил влюблённого  упрямо
К надгробию под кирпичи.

А старикашка, что есть мочи
Как поросёнок завизжал
Он бога  вспомнил и прочих,
Обеты верности давал.

-3-"развязка"

Быть может, помогла молитва,
Но знайте - бабка вслед пошла
Услышав, как терзают деда
Крест из надгробий сорвала.

И понеслась вперёд родная,
Что ей скелет, она сама,
В ночи тихонечко гуляя,
Не раз прохожих в гроб свела.

Крестом, махая вправо, влево
Скелету черепок снесла,
А после деда подхватила
Под мышку и домой пошла.

Старик струхнул, видать, маленько
Увидев «смерти» злой оскал,
Обмяк он как червяк на ветке,
От страха в забытье упал.

А бабка наша – гром гора
Дедка к порогу притащила,
Бутылку водочки взяла
И рюмку в водки деду влила.

Старик тот час открыл глаза,
И улетели прочь сомненья,
Он  стал старуху целовать,
Пуская слюни в умиленье.

«Голубка милая моя,
Люблю тебя - творца творенье,
Прости родная ты меня,
Я просто таю от прозренья.

Не нужно талии твоей,
Я в складки нежно обмотаюсь,
И грудь твою я там найду,
А может, только попытаюсь.

И пусть уж сыплется песок,
И подметать уж нету мочи,
Но ты жива, жива дружок,
Мне мило как храпишь ты ночью».

Улыбаясь ртом беззубым,
Бабке в глазоньки глядя,
Шею дед своей старухе
Обслюнявил до пупа.

Старуха слёзы утерла,
Глядит, а дед то озабочен.
И на руках в кровать снесла,
Пусть хоть такой, но дорог очень.

Мораль сей сказки такова:
Не важно, что нам сон пророчит,
Уж, коль дарует, что судьба
Вы берегите, что есть мочи.

Но вот однажды тот же сон,
Другая дева нежно трётся,
И наш дедок с утра цветёт,
Лишь сердце от испуга бьётся.

И бабка с утрячка ворчит,
Видать прошарила зараза,
Но дед теперь, как пень, молчит
И лишь косит лиловым глазом.

***