Муза

 

“...Но да будет слово ваше: «да, да», «нет, нет»; а что сверх того, 
                то  от лукавого”...               
               
               
“ Вначале было Слово”...
Мы все по ту сторону Истины, или по эту;
И, если поэт не служит Слову, сшедшему с Небес,
То сами слова наилукавнейшим образом снова и снова
прислуживают поэту.
И маячит, стоит за словами... Поэзии блудный бес.

Не жить  без Музы.
Вот и блажим, себя  заводим,  доводим до запойно-творческого состояния.
Растормозить бы свои ленивые мозги, чувства расшевелить.
А там и посетит Муза.
Обретём  вдохновение...

Когда это существо игнорирует нас, то хоть кричи, хоть молчи...
Да и приходит неожиданно.
И со мною бывало после сильных всякого рода встрясок, на ночь глядя.
Бывало: за ночью вдохновенною, когда и спишь-то час, полтора, урывками и не более, когда образы - косяком, как рыба
в поэтические дырявые сети, и что только, чёрт знает откуда ни выловишь;
за этой  ночью славной - две следующих, когда приходят по твою по грешную душу, когда думаешь - лишь бы не спать, лишь бы глаза не прикрывать...
Платишь по счетам, поэт.
По страшным счетам платишь, а и нужна только что - твоя душа.

А,как жутковато, когда сзади подойдёт Муза, обовьёт лёгкими пальцами шею, и чувствуешь - шнурок тонкий, шёлковый затягивает.
Еле разорвал – помню – удавку проклятую ; и ведь голова совершенно ясная, лишь истончились мозговые  оболочки, и то ли туда сознание провалилось, в поднебесье  бесовское,то ли оттуда они сами, бесы; к тебе и не в гости, а похозяйничать.
А Муза - с поцелуем; в жизни так не целовали! - да язычок острый, да оплетает в моём перекошенном рту каждую клеточку; ну всё, думаю, я с этой дрянью одно целое, не выпутаюсь, петь буду - слаще некуда да пропал...
Как сливается тварь лукавая со мною, вживается во всё существо моё.
О, невероятнейшее состояние души.
Любая мысль находила должную словесную форму.
Любой образ без всяких усилий с моей стороны обретал красочное своё звучание.
Кажется, ещё мгновение и достигнешь ты, поэт,  наивысшей точки гениальности.
Но эта точка – точка невозврата...
Помню: еле оттолкнул; и лица не разгляжу, но думается мне с тех пор, что Поэзия по большему счёту всегда связана с обесовлением; то в обличии женском, сладострастном предстанет Муза, то просто мучает нас, поэтов, в нашем экстазе творческом бес многоглаголания, бес, рядящийся в пёстрые и многомысленные, нередко откровенно похотливые словесные одёжки…
Никакие другие объяснения всего происходящего здесь не к месту. Запредельного понимания требует многое из того, с чем сталкиваемся мы в нашей жизни.
Но выбор подчас за каждым из нас.
“Да, да; нет, нет”; а что сверх того, то от лукавого.
Конечно, у каждого своё посвящение, якобы в гениальность. Да и не каждый – это переживёт.
А те силы, что вмешиваются в наше воображение, а то и заведуют им, дают достигнуть неимовернейших высот творческих.
Да не выше Небес высоты наши.
Тебе, глядишь, наобещают многое, да обманут. Сведут на уровень вдохновенного ничтожества.
А то и в петлю – воспалённой башкой – сунут; и “точку пули – в конце”. Не говоря уж о том, что просто...в рюмке утопят.
Не дай Бог испытать подобное.


ДЬЯВОЛЬСКАЯ МУЗА
             
 Что Муза? Сколько ни толки ей
Водицу в ступе – всё не то.
Приходят дьяволы таки-и-е,
Елей мне льют сквозь решето.

Мозги дырявишь алкоголем.
В душе – туман, в глазах – ни зги.
Но всем чертям, не оттого ль им,
Легко хоть что мне влить в мозги?!

Перевернёт любые строчки
Мне бесовня изящно так,
Златым без лишней проволочки
Рублём покажется пятак.

По яркости звучанья слова
Сравняется ли кто с тобой?!
И пей, и пой; но знай, что снова
В ад сходишь песенной тропой.

Мозги промыты, сердце – настежь.
В душе – чудесных строк елей.
В елее – яд; «И всех, и нас тешь!» –
Мне шепчут дьяволы – «Смелей!»

«Любую хмарь в душе разгоним»
И хмари нет, и брызжет свет.
И бездны светом блещут горним;
Душой плати! Готовь ответ!

Ах, песни! Эти? Песни те ли?
Глядь, Муза стопку поднесла.
При Музе – ступка…Полетели…
Несть безднам песенным числа.

   ДУШЕНЬКА-СОЛОВЕЙ

 Плачешь, душенька, печалишься.
 Что ж ты плачешь? Слёзы льёшь…
 Что и знаешь, так отчаешься.
 Да и правда, что и ложь.

 Ты не птица ль плачешь сирая,
 Потерявшая сынка?
 "У груди птенца носила я.
 Жизнь-тростиночка тонка.

 Был сынок и, вроде, не было ж…
 И пропал, не в рай попал…
 Жалкой правдой льётся в небо ложь.
 Правда – с неба; жил – пропал.

 Ох, погублена головушка.
 Злая кровушка моя…
 Был кровинушка-соловушка!…
 И не стало соловья.

 Так лучистым ладил голосом…
 Захлебнулся  голоском.
 В поле чистом  бражным колосом
 Поперхнулся…Колоском…

 Вот и плачу - по себе ли я? -
 Так и плачу  по нему.
 Чуть окрепли крылья-перия.
 Пали – чёрные! - во тьму".

   
PS... "Я вам не кенар!
 Я поэт!...
 
 Пускай бываю иногда я пьяным,
 Зато в глазах моих прозрений дивных свет".

             С.Есенин

 
 "...Я начинаю писать на восьмой день после запоя. Всё во мне сгорает за эти восемь дней, как в аду. Одна душа остаётся - чистая-чистая, и вот здесь-то приходят стихи. Новый запой - творческий: до трёх тысяч строк одним махом, только записывать успевай. Я писал об этом большую статью, но не захотел её сохранить на потеху идиотам. Всё, что ты пишешь, Сергей, очень хорошо и страшно знаю. Это каждый раз умирание и воскрешение. Сотни жизней в одной. Я не пил 15 лет, потом ещё 5 лет, и был примерным семьянином и отменным наёмным работником. Ничего не написал!
Однажды хотели добрые большие люди Николая Рубцова подлечить: предложили ему поехать в санаторий, но с одним условием, чоб не пил. Он попросил время подумать. А утром принёс смятую салфетку, где были строки:

Я вам скажу в конце концов:
Пусть я для вас в гробу мерцаю,
Я, Николай Михайлович Рубцов,
Возможность трезвой жизни отрицаю.

Так что, держись, брат. Я ведь знаю, что, будучи пьяным, ты не написал ни одной строчки. Я - тоже. Какие же строчки, когда сгораешь живым?"


Михаил Анищенко Шелехметский  01.06.2012 15:45