В жизни кроме слова не остаётся ничего другого про

 Из Ленинграда в Саратов вёз поезд переполненные вагоны пассажиров, среди которых  ехала моя мама  со своими тремя сыновьями.Это были два девятимесячных близнеца Роман и Геннадий и четырёхлетний Вацлав. Малыши ещё не ходили, но уже не лежали и не сидели.Людей в вагоне связала общая беда-они ехали к своим репрессированным родственникам. Каждый помогал чем мог. В вагоне никто ни о чём,  ни с кем не говорил. Так же молча ехали и дети, как будто понимая человеческое горе окутавшее каждого. Саратовская тюрьма была переполнена политическими заключёнными. К ним на свидание вёз поезд их родственников,   
 уверенных в невиновности своих близких и стремящихся добиться правосудия. Уже в Саратове, устроившись кое-как, спешили к тюрьме,занимать очередь.  Свидания,совсем короткие , считались за счастье, , а многие окрылённые тем, что у них приняли передачу-"значит жив!"- возвращались к месту своего ночлега, чтобы с утра добиваться свидания. Выстаивала в этих очередях и моя мама.Домик, в котором ей посчастливилось снять небольшую комнатку, днём был безлюден Условия ужасные, антисанитария жуткая, хозяйка молчаливая и неприветливая, но видя как молодая мать стирает детское бельё с песней, похожей на стон, а потом пелёнки сушит на себе, разрыдалась.Её сердце подобрело и она старалась помочь всем, чем могла.Зато ночи были похожи на ад кромешный- высадить ребёнка на горшок было невозможно-на полу покатом спали люди-грязные,голодные,измученные.Когда включали свет, на пол дождём сыпались клопы.Но этим людям не важно было всё, кроме одного- добиться свидания или отдать передачу. Постепенно народ разъезжался, получая на руки справку " осуждён на десять лет без права переписки". Моей маме возвращаться было некуда.