Городская сказка. Пьеса в стихах

Городская сказка. Пьеса в стихах.


Действующие лица
Камнев, архитектор
Песнев, поэт
Вешена, ведущая на телевидении, знакомая Песнева и Камнева
Диктор, девушка, подруга Вешены
Бандиты:
Ангел
Кривой
Шарнир


Акт 1.

Сцена А.

Комната на верхнем этаже многоэтажки. В комнате шкаф с книгами и фотографиями, стол, стул, кульман. Большое, широкое окно, за окном – панорама города: зимнее утро, метель, заря. По комнате ходит Камнев. Он только что продал бандитам дом, спроектированный им, и получил за это большой гонорар. Он находится в приподнятом настроении.

Камнев:
Забыв о лающем ветре,  живописец-мороз выводит на холсте окна узорчатый иней…
Но город живой, нипочем ему завывания кудлатой собаки-стужи.
А какой он красивый! Ни единой неправильной линии!
И, зная об этом, глаза фонарей сверкают то шире, то уже…

И квадратные гортани переулков поют голосовыми связками-проводами,
И я слышу, я  слышу вырезанную из камня музыку:
Ноты брезжат теплом в каждой дороге, станции и даже в каждой… яме,
И, будто гром победного марша, раскалывают грань обыденности невидимую и узкую. 

И другим предстает город за этою гранью:
Он, будто каменный воин, подпирает небо сверкающих крыш доспехами,
И пальцами шпилей держит зарю, холодом колким израненную,
И согревает ее дыханием сотен заводских труб и… моего… успеха…

Железобетонный богатырь видит бесстрашными глазами-окнами,
Что мы в нем живем, грустим, копошимся, бежим,
И… сам хочет бежать ногами башен, в гранитный грунт вкопанными,
И широкими плечами мостов вдарить по разделяющей нас лжи.

И кажется мне, что он ярким неоновым пламенем несется по свету
И выжигает неправду, делая конструкции наших душ ясней,
И, открыв губы дверей, он поет, что и я причастен к этому…

Берет со шкафа фотографию Вешены

Но песня его – она, хоть я уже… не с ней…

Эх, как давно это было, что даже уже не верится…
Память, хватит, глупая, прекрати!
Квартира… уют… ровно бьющееся прямоугольное сердце…
Но… сколько других в нашем городе сердец-квартир!

И все они стучат, а часть из них – в моём стиле…

Смотрит на договор о продаже спроектированного им дома бандитам

И… даже у них есть сердце и интересная, хотя и изорванная, душа…

Тем более… хорошо… заплатили…
Да… как закончил сделку – будто вылил себе на голову ледяной воды ушат…

И… хвалили они… долго не забуду я этого дня…
Но теперь мне легко, и… нужно порадовать друга старого!
Лишь он бы сумел всё до конца понять,
Хотя… не видать ему такого почета и… гонорара…

Камнев до вечера любуется городом и своими чертежами. Вечером он отправляет сообщение на телефон своему другу Песневу.

Сцена Б
Поздний вечер, метель, грязная обшарпанная улица, проезжают машины, изредка попадаются неоновые вывески. По улице идет Песнев, ежась от холода

Город, город… как я тебя люблю…
Но… что ж так метель разлаялась, на душу грусть навевая?
И… темнотища кругом… как бы не упасть в открытый люк…
Да… вся судьба моя – улица грязная и кривая.

И… куда мне идти… в какое взглянуть окно?
Ночь распласталась, как безжизненная пустыня адова.
И кажется мне, что всё вокруг сливается в одно…
Эх, кто бы развеял печаль и порадовал?

Нет никого… и от холода и одиночества стынет кровь,
И песня бьется о стены пупырчатые, будто раненная птица…
Да… скоро закроется метро…
Зачем?... но… надо торопиться.

Ускоряет шаг.

Раньше было не то, а теперь выхлоп машинный тяжелою блеклою тряпкой бьет в виски,
И не видно дороги от этого заслона,
И… как надоели эти кричащие вывески!
Что они скажут?

Смотрит на часы

А на часах почти полночь.

Ладно, что метро? я переночую и так…
Зайду… может, к этим… эх, не пропасть бы в той хате, как в обрюзгшем прожорливом чреве…

Смотрит по сторонам, на грязные обшарпанные дома. Где-то вдали виднеется квартира бандитов, с которыми он знаком. Потом взгляд его останавливается на обледенелом деревце

Но… ветер бьет по голове, будто обледенелый кулак,
И… играет ледяными алмазами, развешенными на тонком дрожащем дереве…

И голос ветвей – словно песня той, которой нет роднее и краше…
Память, не надо сыпать на сердце колких соленых снежинок череду…
Листьев нет… они опали, как чувства наши,
Но голос… что это?

Получает сообщение на телефон от Камнева

Друг мой, конечно приду!

Песнев успевает на метро и уезжает

Сцена В
Комната Камнева. Диван. Два стула. Накрытый стол с едой и вином. Включенный компьютер. За окном ночь. Камнев сидит за столом.

Раздается звонок в дверь, входит Песнев. Камнев и Песнев здороваются. Садятся на диван.

Камнев
Как твои стихи?

Песнев
Да как всегда, растут шелестящим кустом из души, будто из кленового семени…
Но… сейчас зима…и чувства обледенели, ветвями в такт вьюжным завываниям плача…

Камнев
А как вообще?

Песнев
Да нормально, только денег совсем нет…

Камнев
А у меня, ты знаешь, большая удача!

Я сдал дом твоим… знакомым… и… заплатили много…
И… хочешь, одолжу?... даже этот был доволен… не буду называть его имени…

Песнев
Да ладно, потом… друг, судьба у них скользкая, будто в озере извивающаяся минога,
И ты… будь осторожней с ними.

Камнев
Что ты такой серьезный?... город всё краше и краше… а их время уже упущено…

Песнев
Ты прав, вот на днях прошел, и, будто, не видел ни разу
Новостроек, оплетенных лозой оптических волокон, отчего они похожи на райские кущи...

Камнев
А я тебе покажу то, что еще никому не показывал!

Камнев встает  и подходит к компьютеру. На мониторе – фотография макета его нового проекта: большой дом с арками и колоннами, с застекленными закрытыми окнами, рядом с домом – осенний парк.

Камнев
Этот проект долгие годы согревал мне душу, расплавляя бытовых неурядиц иней…
Я еще в детстве видел дивных арок проплывающие тени…
Посмотри, посмотри, какая красота, какие формы, какие правильные линии!
Это дело всей моей жизни, и он – бесценен.

Песнев
Да, всё выверено, будто начерченная циркулем музыка, проливающаяся немного механистично, но плавно…
А вот эти изогнутые своды мне напомнили чаек звенящую стаю…

Камнев
У меня праздник! я его закончил недавно…
А теперь – скорее к столу! я угощаю!

Камнев и Песнев садятся за стол

Камнев
Что ж, друг, выпьем за красоту нашего города!
В каменной мощи его скрывается кипучая, никем не покоренная сила!

Песнев
А ты другой теперь… глядишь просто и совсем не гордо…
Но сила – в людях…

Камнев
Согласен… и она бы… тоже оценила.

Мой проект… если бы она хоть краем глаза его увидела…

Песнев
Не знаю… ей когда-то нравилась и моя поэзия,
Там нет отдельного, стенами из общего выделенного,
Ведь красоту любви не сковать и не заключить в камне и в железе.

Камнев
Отчего же? Вот у меня, кажется, получилось,
И душа моя изорванная этой радостью, будто, залатана…

Песнев
Только начерченные прямые и отрезки – это не солнечного света лучи,
И ты продашь проект, а я стихи отдаю бесплатно.

Камнев
Я… еще не знаю… пока не решил…

Песнев
Да, ведь мало кто ценит красоту всем доступного и дарового,

Камнев
Но ты же нравишься…

Песнев
Я для многих, и даже для нее – лишь карябающее обыденность шило…

Камнев
Друг, успокойся! Зачем же так яро?

Песнев
Да пропади всё пропадом, лети в межзвездную бездну!
Есть только песня, а остальное – бессмысленные миражи.
Стихи останутся, а чертежи и… камни… исчезнут…

Камнев
Но этот чертеж – вся моя жизнь…

…..
…..

Песнев
Прости… эх, искусство… до чего ты доводишь людей…
Но лишь тебе лететь жаркой кометой сквозь дали и сроки,
И светить каждому: “Будь добрее, не охладей!”
….

И твой рисунок чем-то похож…

Камнев
На твои строки.


Ты нужен людям… эх, мне бы такой талант самому…
Я очень устал, но в минуты отдыха ласкают душу рифмы твои, будто в старинных залах расписной шелк…
А сейчас… сейчас… ты говоришь какую-то … муть.

Песнев
Ладно…я…пошел.

Сцена Г
Песнев, уйдя от Камнева, бродит по ночному городу, а потом все-таки решается пойти в квартиру бандитов. Грязный, обшарпанный подъезд. Песнев поднимается по лестнице.

Песнев
Эх, и зачем, зачем я так с ним?
Мы же друзья, хотя и до боли разные.
Но… как он смотрел? будто не знает ни черта… и над головой у него начерченный циркулем нимб.

На секунду задумавшись

А теперь вот – подъезд, обшарпанный и грязный.

И куда я иду? Что же я им скажу?
Может быть, могила моя уже где-то вырыта?
И душу пробирает ножевая каленая жуть…
Вдруг, уехали?

Толкает дверь

Но… поздно… дверь открыта.

Песнев
Здравствуй, Кривой!

Кривой
Здравствуй.

Песнев
А у вас тут темно, хоть глаз выколи….

Кривой
Как погода?

Песнев
Ветер гудит в скелетах новостроек, и кости столбов, будто плесень, изъел лед,
И пасти подворотен языками дорог весь фонарный свет вылакали…
И…

Находит выключатель.

А, вот!... а где…

Кривой
Ангел тебя ждет.

Песнев проходит в другую комнату, там два стула и стол, на столе закуска и бутылка водки. Ангел сидит за столом. Увидев Песнева, встает.

Ангел
Здравствуй, Песнев!

Песнев
Здравствуй…

Ангел
Садись.

Садятся за стол.

Песнев
Эх, хоть согреюсь, а то мороз стальными молотками бьет по коже
И выколачивает всю удаль…

Ангел
Что, что там сзади?!

Песнев
Ничего… показалось?

Ангел
А ты всё такой же.

Смеются, выпивают

Ангел
Ну как же… ну как же мне нравятся рифм твоих шелестящие леса,
Что прорастают непокоренной смелостью всё мертвенное, каменное и тугое.
Ты похож на нас… знаешь, я тоже когда-то писал,
Но… как давно, как давно это было… а теперь… другое…

Ангел выпивает еще

Ангел
Не могу… устал… легавые окружили нас стеной,
И… знают всё, и… как со щенками маленькими, с нами играют в игры…
И я чувствую дыхание гибели, холод ее ледяной,
Но я бы ее… и все запреты бы волком оскаленным выгрыз…

Ангел с грустью оглядывается по сторонам

Ангел
Да как же, как же я их теперь прогрызу…
Вот, бывало… укроешься здесь после жуткой кровавой сечи,
И плевать, что все точат на тебя зуб,
Но… эта хата уже засвечена.

Эх, да что мне она… думал я когда-то, что найду в этом городе кров,
Что он примет меня, как старший брат, как лихой выгонщик с нагайкою каменной и древней,
И мы будем пасти весь скот… но нас самих пасут, как коров,
Которых я пас давно, в деревне…

Песнев
Да, вот я тоже помню…

Ангел
Подожди…слышишь: каменные жернова шершавых стен перемалывают в прах голоса улиц?
Посмотри: здесь всё в крови запекшейся, в жуткой, зловонной копоти,
И… шепчет бетон: никто, никто не избегнет пули…
И… нам всем нужно рвать отсюда когти.

….

Нет, мне не страшно… но… тяжесть сковывает душу льдом,
Хотя, ты знаешь, я не какой-то сопливый нытик,
И… на весь общак… на последние деньги мы купили… дом…
Чтоб было хоть какое-то прикрытие…

Ангел выпивает еще

Ангел
А теперь – пройдемся…друг, помоги… в голове у меня муть, и судьба моя – хлипкая, прохудившаяся гать,

Ангел и Песнев встают. Ангел идет, держась за стены. Его поддерживает Песнев.

Ангел
Всё… уходит  куда-то… обрыв… и… веселье было так кратко…
И даже эту мебель придется сжигать,
Чтобы не было… следов и отпечатков…

Ангел идет к входной двери. Песнев его останавливает и поворачивает назад. Они снова входят в комнату, где прежде были стулья, стол с закуской и выпивкой. Теперь стола и стульев нет.

Песнев
Тебе сейчас нельзя…

Ангел
Да кто меня тронет, что мне до них, до прочих…
Ты, может быть… последний раз меня видишь, и руками гибели порвутся нашей дружбы нити…

Песнев держит Ангела, который почти что падает

Ангел
Ладно… проси что хочешь!

Песнев
Я бы…

В комнату входит Кривой, тоже пьяный, обращается к Песневу

Кривой
Присядь на дорогу…

Песнев, оглядываясь по сторонам
А… куда?....

Кривой преграждает дорогу Песневу

Ангел
Он… может… идти…

Песнев уходит.

Акт 2

Сцена А

Комната Камнева. Диван, два стула, стол, на столе включенный компьютер. За окном глубокая ночь, падает мокрый снег. У Камнева странное предчувствие – он решает отнести  свой новый проект Вешене.

Камнев, смотря в окно
Дома, дома… ровно бьющееся прямоугольные сердца,
Но… ритм ломается болью изломанных, исковерканных судеб…
И… мой друг… зачем я так с ним… кажется, город гранитною ступнею хочет придавить меня, глупого гордеца,
Я продал им… я… подставил…Господи, что теперь будет?...

Камнев начинает быстро ходить по комнате

Камнев
Сиплый страх скрежетом бьющихся стекол исказил моей души музыку…
Не осталось марша всепобеждающих неоновых огней, обжигающего нотою пылкой …
Темно, холодно… я встал на дорогу кривую и узкую…
И, кажется, камни зияющими дырами смотрят на меня и кривят трещины мертвой ухмылкой.

Смотрит на вещи в комнате

Камнев
И зубами черными перемалывают все эти… вещи…
И плюются снегом прокисшим, и я тону в этой жуткой, зловонной слизи…
Они… хотят убить меня… да ладно меня… но моё детище,
Мой проект… дело всей моей жизни.

….

Кому же его отдать?...

Смотрит в окно

Ни одного светлого окна,
И глаза фонарей слезятся от дорожной колючей пыли…
И… косые гримасы подворотен… где же улыбки…

Луч рассвета падает на фотографию Вешены


А… вспомнил…она…
Мало кто знает, что я с ней был, а те, кто знали – давно забыли.

Камнев быстро одевается, говоря при этом

Камнев
Сколько лет пролетело… она, наверное злится… как бы не пришибло меня той тяжелою дверью,
Но… свет былого согревает меня, и я забываю о навалившихся бедах…

На секунду задумавшись


Да, он еще знает… но я ему верю,
Он… никому… не поведает.

Камнев хочет выходить, потом возвращается, записывает свой проект на флешку, с грустью оглядывает комнату и выходит.


Сцена Б

Камнев стоит возле дома Вешены. На улице светлый морозный день

Камнев, смотря на небо
Как красиво! Дымчатая парча облаков оплела шелковый купол небесной сини.
И… клокот рваного ужаса в моей душе рассеялся и затих…

Поворачивается к дому.

А вот и дом… какие правильные линии!
Эх, да чтобы их!

Бьет рукой по дому.

Больно! Но это же я, я построил!
А теперь на сердце – бетонная оскома.
Ай… рука! Хорошо, что нет крови
И перелома.

Заходит в подъезд, смотрит в окно в подъезде

Как тепло, уютно… солнце золотыми красками рисует узоры на холсте окна
И растворяет всю неискреннюю морозную спесь,
И… как будто вокруг меня весна…
Вешена! Надеюсь, она здесь…

Звонит в дверь

Как же, как же красиво я говорю!
Словно сам, как Песнев… чертеж моей души оплетает незнаемое доселе словесное волшебство…
Эх, строки про леса, про реки и про зарю…

Вешена открывает дверь

Вешена
Здравствуй, Камнев.

Камнев заходит в комнату Вешены. В комнате диван, два стула, стол, на столе компьютер и телефон

Камнев
Вешена, ты всё еще любишь его?

Вешена
Кого?

Камнев
Да того… поэта…

Вешена
Те дни, как осеннее дымчато-хмурое небо, выцвели…
Ах, время… всё оплетаешь тонкою невидимою пряжей…

Вешена чуть касается своего платья

Мне… безумно нравились его стихи, похожие на лодки опавших листьев,
Но… они тонут в буре событий и репортажей.

Я… не знаю… наверное, нет.
Новые краски и лица закрывают на сердце прореху.
Он каждый день видит меня с экрана и не заходил ко мне в студию уже много лет.

Камнев
Да, он какой-то странный… и даже не порадовался моему успеху.

Вешена
А какому?

Камнев
Эх, как будто душа снова ухнулась во тьму…

Вешена берет ладонь Камнева

Вешена
Скажи, что ты так загрустил, что у тебя на сердце загадано?

Камнев
Не скажу…нет…

Вешена
Почему?

Камнев
Не могу, не могу… ну… ладно…

….

Я… продал… дом его знакомым… тем… а то они ютились в грязной обшарпанной норе,
И… сделка прошла удачно… хоть озноб бил наподобие крупного града.

Вешена
Тем самым? Да ты что, сдурел?

Вешена резко отталкивает Камнева

Камнев
Дорогая, не надо!

Я не знаю, я не знаю…в душе моей нет больше монолитного рвущегося вперед каменного воина смелого…

Вешена
Да, ты говорил… а у меня жуткая досада клокочет в груди.

Камнев
Вот проект, дело всей моей жизни.

Протягивает флешку

Вешена
Ты его наконец доделал…

Камнев
Он твой, прости меня…

Вешена
Положи сюда, а теперь уходи.

Камнев кладет флешку на стол и уходит.

Вешена
Что же, что же он натворил… колкий холодный страх студит мыслей моих завязи
И обрывает и губит былинку каждую…
Ну ладно… ничего…. у меня есть связи,
Я сообщу, куда надо, и всё улажу.

Как же я устала… и ему тяжело… расстались на такой ноте…

Вешена берет телефон со стола и смотрит в окно, за окном  красное солнце, облака.

Сейчас… и все дурные предзнаменования сгорят, как тучи сгорают в солнечном костре.

Телефон… что с ним?... тогда завтра, на работе…
Ах, да… проект… надо бы посмотреть.


Вешена включает компьютер и вставляет флешку.  Затем, не дождавшись появления изображения, откидывается на диван.

Вешена
Я безумно устала от мелькания пустых и никчемных лиц,
И былая радость увядает огнем заката, вылитым из хрустальной небесной чаши,
И стынет душа, и не может ни плакать, ни злиться…
Хочется говорить самой, а не вечно расспрашивать.

Надоело читать написанный кем-то текст,
Казенные фразы облетают лузгой, с подсолнечного семени чужих мыслей сшелушенной,
И, как в болоте, тонут в экранной зияющей пустоте.
Я могла бы многое рассказать сама… но кто будет слушать?

Хочется, как вешнее солнце, обнять этот город лучами-руками,
Просыпая с ладоней лепестки золоченого света ирисового.
Но… знали об этом лишь Песнев и Камнев…
Да, Камнев… что же он там нарисовал?

Вешена подходит к компьютеру

Как же красиво… аркады, будто радужные своды, и… какие тонкие… как же они не свалятся?
Кажется, что эти цвета и формы он острым циркулем мысли от вешнего опала облаков отколупывал,
Оттого ли резные колонны, похожие на мраморные белые пальцы,
Будто небосвод, держат бирюзовый изящный купол?


Красный кирпичный дворец похож на его сердце, а рядом артерии каналов вырыты,
Но… болью минувшего отдают в моей душе эти… камни, словно удары редкие,
И… сколько здесь окон!...но… все окна закрыты…
А я так устала… я не хочу, не хочу жить в клетке!

Мне бы вольным ветром разметать все границы, чтобы не было ни стен, ни стекол, ни дверей,
И лететь по свету, рассыпая с крыльев солнечных бликов золото!
Ах, да кто же поймет… кто же меня согреет?

Вешена подходит к окну, чувствует холод, пробегающий по коже

А за окном лишь снег печали и колкой неискренности холод….

Вешена не решается открыть окно

Мечта… не завянь в этой духоте… лишь ты, как вешний воздух, свежа,
Но дыхание твое зацепилось незримыми струями за эти… колонны…

Взгляд Вешены падает на пейзаж, изображенный на проекте рядом с домом

А рядом… какой же красивый, хотя и немного грустный пейзаж…
Осенние яблони, рубинами красных листьев обсыпанные склоны.

Изумрудные глади озер, обрамленные ресницами перелесий, смотрят в дали, будто глаза широкие,
И лихая вьюга, взметнувшись птицей, разбросала первого снега перья,
И куст багряного солнца скидывает налитые блики-ягоды, похожие на твои… строки…
Песнев, я всё еще люблю тебя… но где же, где же ты теперь?

Как давно, как давно это… было…
Но не забыть твоих объятий, что обволакивали лаской, будто теплые майские вечера…
И память из души, будто из рощи, стаи минут-светляков выволокла,
И сверкают они, и кружатся, и, кажется, всё было вчера…

Ах, какая минула весна! и должно было, должно было наступить лето,
И пришло оно, но теплым цветочным дыханием не тронуло наших душ…
И что же делать? ... как жаль, что я не знаю…не вижу этого…
И… пейзаж осенний… не приклеить назад опавших листьев цветастую гряду…

Вешена откидывается на диван

Я помню, как мы расстались… ты уходил, а я всё смотрела на тебя с простого крыльца деревянного,
Жаль, мысли и образы заслоняет дремотная вата…
Неужели, неужели этому всему так просто завянуть?
Милый, милый… увижу ли тебя хоть когда-то?

Вешена засыпает.

Действие 3.

Сцена А

Солнечный день, преддверье весны. Песнев идет по улице и решает зайти в студию Вешены

Песнев
Золотые лучи солнечного света рассыпаются с неба, словно огненные стрелы
И пробивают ледяной панцирь, сковавший каменную плоть переулков,
И сжигают всю грусть, словно увядшие снега белые,
И ручьи новых песен струятся в душе так радостно и гулко.

Собака метели, напившись теплом, перестала лаять и превратилась в розового щенка зари,
Что тычется в стены огневою улыбчатой мордой,
И алым языком касается каждого окна и двери,
И… каждого сердца, которое бьется в гранитной груди уставшего за зиму города.

И цветы моих чувств просыпаются после долгого сна,
И лепестками сказок пытаются прорасти в ткань небесного ситца,
И шелестят мне о том, что скоро, скоро весна!
Вешена! Надо бы с ней увидеться.

Но… как давно, как давно это было… рты подъездов память почти что вылакали…
И теперь вот… неровные ростки мечты словно давит прямота улицы магистральной….
И… я не знаю… помнит ли она, забыла ли,
Но что-то мне подсказывает, что я всё делаю правильно.

И я прощу, прощу все взаимные недомолвки и укоры,
Нас алыми лепестками согреют живые напевные слова…
А как здесь всё изменилось… новые дома, заборы…

Возле забора одного из новых домов Песнев
видит бандитов

И… вот опять они… здорово, братва!

Кривой
Здравствуй, Песнев, что такой веселый?

Песнев
Да так…

Кривой
А меня вот лютая злоба гложет.
Что за дом, что за дом продал нам этот паскуда.
Только въехали – взорвалась система отопления, и трое наших полегло,
Лишь Ангел уцелел чудом.

Посмотри, даже крыша обуглилась и стала похожа на комья пропаханной трактором выти,
И до сих пор клубы прогорклого дыма виднеются где-то…
Да… не видать нам теперь прикрытия…

Песнев
А где Ангел?

Кривой
Ищет того архитектора.

Ты свой, поэтому тебе и говорю,
А у того гада впереди крестик и клубы ладана…
Да что ты всё смотришь на деревья и на зарю?
Или… ты торопишься?

Песнев
Я?

Кривой
Ну иди… ладно.

Песнев, уходя, говорит себе под нос

Было так легко… а теперь страх клокочет в груди,
И солнце уже не так радует и греет.
Да, надо бы, надо бы его предупредить,
И, желательно, поскорее.

Песнев доходит до метро, но в метро авария, и он успевает к Камневу только к вечеру


Сцена Б
Комната Камнева, вечер

Песнев звонит в дверь

Камнев
Здравствуй, Песнев, как я…

Песнев
Здравствуй, а теперь нужно думать быстро.

Собирайся…

Камнев
Да куда, на улице холод и ветра свищут…

Песнев
Эх, если промедлишь, не избегнуть тебе ножа или выстрела,
У них взорвался дом, и они тебя ищут.

Камнев
Друг, спасибо! Дрожь в теле, и разум покидает меня, как гаснущая свеча…
Я так и знал, так и знал, что канавы на задворках не зря вырыты…
Надо звонить… сейчас я позвоню, сейчас…
Вокзал, аэропорт… что? Все кассы уже закрыты…

Я чувствую, я чувствую, как холодный ствол уже касается моей проплешины,
И… снова косятся ухмылки растрескавшихся камней…
Но… была одна круглосуточная касса возле дома… Вешены…

Песнев
Что ж, тогда пойдем к ней.

Возле дома Вешены, поздний вечер, закат, идет мокрый снег

Камнев
Вот она, вот она… но… она заперта, и никто не поможет,
Лишь машины снуют туда сюда, и, будто металлические блохи, проносятся скоро…
И ничем не унять жуткой тоски и сердечной дрожи,
И другим предстает передо мной мой любимый город:

На ладони улицы, истоптанной пасмурного дня тяжелыми башмаками,
Дома, окровавленные закатом, дрожат, как пальцы обрубленные,
И гусиную кожу асфальта с оплавившимися волдырными комками
Протыкают, будто каленые иглы, чернеющие заводские трубы.

А люди проходят, глаза в квадратные холодные зрачки телефонов тараща,
И думают, что каждый из них огромен и, как башня, высок,
А бетонная груда города плачет, как старуха изорванная и пропащая,
Слезы брызг утирая платками цветастых вывесок.

И редко кто спросит, как живут друзья в соседнем квартале –
Артерии межличностных связей пережимает змеистое оптическое волокно.
И хоть из пикселей дождь хлещет, но мониторные глаза не оттаяли,
Не могут оттаять, и взгляда родного окошка не заменит жидкокристаллическое окно.

И городу грустно: не смотрите в души свои, так что же вас проклинать и корить?
Ведь каменная музыка сострадания создана не для этого.
И множатся плачущие взгляды улиц – лампы и фонари,
Но фонари для вас – просто источник света.

И болеют проблески, и у меня аж выворачивается наружу нутро,
И нежность души моей высыхает и идет на убыль…
И, как будто глаз на ладони, а, может, кашляющий неоном рот,
Фонарь в парке искривил жестяные блестящие губы.

Песнев
Да, про глаз это ты хорошо сказал… будто кровь, стекает с неба закатная алость,
И дома купаются в ней и смеются над болью человеческой судьбы…
Но, знаешь… она бы не посмеялась…

Камнев
Эх… она совсем не в духе… я у нее недавно был.

Песнев
Зачем?

Камнев
Отдал свой проект…

Песнев
Я тогда тоже к ней поднимусь…

Камнев
Не стоит, нарвешься на гневную словесную череду…
И усилится и без того немалая… грусть…

Песнев
Ладно, ты как хочешь, а я все-таки зайду.





Сцена В
Комната Вешены. Вешена, проснувшись вечером

Ах, какой же красивый и сказочный вечер,
Будто где-то вдали еще теплится весна наших чувств, что здесь расцветала когда-то,
Оттого ли звезды сияют, будто золоченые свечи,
Рассыпая лучи на нежно-алую розу заката

И голос ветра в ее лепестках звучит ласковой музыкой,
Пролетая над рощей безлистой и голой
И зацепляясь крыльями напевов за струны деревьев и за каждый камень на улице узкой,
И эти переливчатые звуки напомнили мне его… его голос…




Вешена, надевает красное платье, подходит к зеркалу и начинает кружиться в танце

Ах, как ласково светит луна,
Но согреет ли душу?... едва ли,
Облетела былая весна,
И лишь чувства в груди не увяли.

Что неласковый телеэфир? –
Глупых сплетен ненастная слякоть,
Я могла бы согреть… этот мир…
И хочу… и смеяться, и плакать.

Пел поэт, что во мне волшебство,
Словно ласковой зорьки объятья,
Помню чувственный голос его,
И ладонь, что ложилась на платье.

Муза, музыка… речи, как мед…
Память… хватит… зачем же, ну что ты?
Ах, кружение чувственных нот…
Только где же та сказка и ноты…

Огневая гремучая смесь
Наших чувств, словно песня, звучала,
Говорил он: вся жизнь – это песнь,
Прокрутить бы пластинку сначала…

Я танцую… и тоже пою,
Повторяя знакомые строки,
Но… услышит ли песню мою
Мой любимый, до боли далекий…

Легкий слог, красота полусна…
Но ему лишь стихи всех дороже,
Жаль, что я – не слова… я – весна!
Будь он… Господи!... что  там… да кто же?

Раздается звонок в дверь. В комнату входит Песнев

Песнев
Здравствуй, Вешена, вешняя песнь,
Шум ручья средь прозрачных проталин.

Вешена
Здравствуй, Песнев… откуда ты здесь?
Весь взъерошен, измучен, печален…

Нет, родная, я весел теперь,
Что тебя наконец-то увидел,
Что ты дома… открыла мне дверь…
Ну а ты на меня не в обиде?

Вешена
Я… не знаю… соцветья огня
Отогрели… нет чувственной дрожи,
Но… ты видишь с экрана меня,
И… не ходишь ко мне… отчего же?

Что ж забыл эту милую сень?
Ведь дорога прямей и известней…
Эти новости… я… каждый день
У тебя пред глазами… ах, Песнев…

Песнев
Да, всё так… но напев съела муть,
Нынче сказка на сердце умолкла,
Не отвечу и сам, почему
Не гостил у тебя очень долго.

Словно был я душой во хмелю,
В странном вихре поступков и судеб,
Но… тебя я, как прежде, люблю,
Вот я здесь… жаль, не знаю, что будет…

Вешена
Странный ты… стих пожар светлых глаз,
Неужель всё, что было, приснилось?
Почему? Ты… не помнил о нас?
Или… что-то с тобою случилось?

Песнев
Нет… родная… почти… ничего…
Просто… Камнев продал дом бандитам,
И теперь они ищут его,
Банда Ангела… вся его свита…

Много там бесшабашных, лихих,
Удаль кровью багряной сочится…
И… тебе я на флешке стихи
Вот принес… вдруг, со мной что случится?

Здесь и странствий моих виражи,
Голос рощи и речи прохожих,
В этих отзвуках вся моя жизнь,
Жизнь – как песня…

Вешена
Ах, ты всё такой же.

Той же звонкой мечты ширина,
Гул метели и лязги погони,
Ну а я …  ты пойми… я весна…
Я не…

Песнев
Знаю, прости, я всё понял.

Я принес этих строк кутерьму
И… любовь, жаль… что мы не похожи…
Но… ты примешь?

Вешена
Конечно, приму…
Милый… ласковый, будь осторожен!

Песнев
Ты… не можешь с билетом помочь,
Чтоб из города – прочь, в… лес кудлатый

Вешена
Нет, прости…

Песнев
Значит, вьюга и ночь…

Вешена
Я люблю тебя, глупый, куда ты?...


Песнев уходит

Около подъезда Вешены к Песневу подходит ожидавший его Камнев. На улице глубокая ночь, переходящая в утро, появляются прохожие.

Камнев
Друг, ты был у нее? Расскажи, как же она тебя встретила?

Песнев
Хорошо… приняла стихи…и сказала, что наших чувств холод морозной зимы не отнял,
Но сейчас нужно думать не о том… нужно торопиться… не то окажемся в лазарете,
Или… еще хуже… тела наши изуродованные будут лежать в подворотне.

Камнев
Я вижу… я уже вижу, как горячая кровь шершавую глотку подъезда залила,
И, тусклыми глазами лампочек мерцая, наши жизни поглощает затхлая зловонная муть…

Песнев
Ничего, всё обойдется…завтра доберемся до ближайшего вокзала,
Но… лучше поедем по одному.

Надеюсь, потом встретимся…

Песнев и Камнев расстаются

Песнев
Эх, не упасть бы на этих скользотах…
И, как на зло, ночь бьет метлой ветра,  словно дворник в кудлатом снежном тулупе…

Кривой
Шарнир, ты всё слышал? Звони Ангелу на сотовый…

Шарнир
Да, сейчас

Набирает номер

Эх… он недоступен.

Кривой
Ладно, потом… а пока разберемся с этими,
Раздавим паршивых вшей… не простим… не нарушим нашего кредо…
Про архитектора я понял почти что сразу… ему уже ничего не светит…
Но… Песнев… зачем же он нас предал?

Даже мне нравились его стихи, словесной заплатой укрывающие душ наших дыры,
В них есть что-то близкое, лихое, изорванное, но живое, а не мертвенно-прямоугольное…
Эх, жаль, что придется ему лежать в канаве, наскоро вырытой…
Ну ничего… мы его прикончим не больно.

Но здесь – не стоит, здесь слишком светло и людно.
Пасем сволочей, а потом – приятный разговор и мягкий нажим…
Камень разобьем молотком по черепу… получит и этот…Иуда…
Выследим гадов по одному и обоих – на ножи.




Сцена Г
Комната Камнева. Ночь. За окном метель, дует ветер.

Камнев, смотря в окно
Как же темно… что же там, впереди?…совсем ничего не видно…
Страшно… кажется, эта ночь синюшными лапами вьюги хочет меня разорвать…
Эх, скорее бы утро…

Раздается стук в дверь

Кривой
Открывай, гнида!

Камнев
Что? Кто там?

Дверь взламывают

Кривой
Заходи, братва!

Камнев,
Наверное, конец… дом моей судьбы падает и разбивается, будто лед хрустальный
И всё, чем я жил, рассыпается и превращается в холодную сыпучую крошку

Кривой
Здорово, Камень! Что ж ты такой печальный?

Камнев
Не надо, прошу…

Кривой
Что? Ты просишь пули в бошку?

Камнев
Нет, нет… я очень люблю эти… улицы…
И…  для вас я тоже писал их каменную музыку, все эти полутона, узорчатые нити…

Кривой
Да все дома твои – обрубленные жадностью кули,
Но нас тебе не срезать… не обмануть, как других несчастных жителей.

Камнев
Но я же…

Кривой
Что, что ты поднимаешь брови?

Камнев
Берите все деньги, там…в сейфе стальном…

Кривой
Послушай… на нас уже столько крови,
И…нет прикрытия… всё уже решено.

Мы пасли тебя, долго стояли у твоих дверей…
И, знаешь, от такой лиричности наши грубые души уже отвыкли…
Как же ты красиво плакал про несчастные глаза фонарей!
И ты можешь спастись…

Достает нож

Вот… око себе выколи.

Камнев
Нет… ну как же… я… не могу…
Я художник… вы… понимаете?

Кривой
Ладно, тогда вынутое нутро твоё новой картиной будет лежать на поблекшем снегу…
Братва, кости ему ломайте!

Камнев
Я очень, очень хочу жить
И дышать, и творить, и… чувствовать со всеми схожесть…

Кривой
Шарнир, петлю ему вяжи!

Камнев
Нет!

Кривой, протягивая нож
Ну?

Камнев, выкалывая себе глаз
Как больно!... Господи, да за что же….

Кривой
Ничего, можешь рисовать и с одним,
Зачем же так волноваться, успокойся, не отчаивайся…

Камнев
Да чтобы вас всех…

Кривой
Шарнир, второй ему проткни!

Камнев
Нет, не надо…

Кривой
Ладно, кончай его.

Камнева убивают.


Сцена Д
Ночь, улица. По улице идет Песнев, ежась от холода

Как же, ну как же холодно!
Вьюга, белой кошкой забираясь под пальто, холодными когтями расцарапала грудь…

Кашляет

И ветер бьет в виски, будто огромный прозрачный молот.
Скорей бы весна… Вешена, свидимся ли когда-нибудь?

Долго смотрит в сторону

Я очень надеюсь, что….стихнет кудлатая стужа,
И чувства наши вновь расцветут, будто майский, залитый солнцем луг…
Мне как будто теплее… расплавились клешни сжимающего тело ужаса.
Наверняка, с Ангелом удастся договориться… он всё-таки друг.

Но… не знаю, как объяснить… будет ли он выслушивать…
Много в его собратьях оскаленной волчьей грубости и удали ножевой…
Он такой же,  но… все-таки многим лучше,
Да… нужно бы переждать, или…

Дорогу Песневу преграждают неожиданно появившиеся бандиты

Здравствуй, Кривой.


Кривой
Здорово… что ходишь один? И ни ружья, да ни знамени…

Песнев
Ты о чем?

Кривой
Думаешь, нам ничего не видно?
Мы все знаем, мы застукали тебя с Камнем.

Песнев
И… что же?

Кривой
Молчи, гнида!

Ударяет Песнева по лицу

Песнев
Да с чего бы… с чего бы я замолчал?!
Буду петь до конца, раздаривая себя всем и даже вашей ощеренной своре волчьей…

Кривой
Тебе что, в голову ударила моча?
Заткнись!

Песнев
Отпустите, сволочи!

Кривой
Теперь не уйдешь… песни твои крылатые упадут на снег и не сотворят чуда…
Крепче держи его, а я тело потом понесу.
Тебе уже и яма вырыта… Иуда…
Будешь лежать вместе с Камнем в ближайшем лесу.

Песнев
За что же…за что вы убили его?!
Он же не знал…

Кривой
Цыц, сейчас лезвием полосну!
Зато мы всё знаем и про тебя, бумажных сражений богатыря былинного,
И про твои слезливые излияния, и про твою… весну.

Песнев
Не трогайте ее, или я вас достану и с того света,
И строки мои превратятся в кирпичи, падающие с крыш, и мелькающие в подворотнях тени.

Кривой
Да что ты… мы не верим в это…

……

Ладно, не тронем… а ты, мразь, на колени!

Песнев
Не встану, как не становился прежде…
Ничто не остановит полета моих созвучий, ярких, непокоренных и лихих!
Ну а вы… хоть бейте меня, хоть режьте…

Кривой
Что ж, вот тебе перо…

Бьет Песнева в грудь, тот падает

Жаль…  заглохли твои стихи.








Акт 4.

Сцена А

Дом бандитов. В доме Кривой и Шарнир. За окном зимняя слякоть, блеклый рассвет, мокрый дождь.


Шарнир, смотря в окно
Мелкий предрассветный дождь, будто раненый ворон, расшибается об стекло,
Разбрызгивая с крыльев бурлящую кровавую жижу
И хрипя ветрами о том, что трое наших здесь полегло…
Чертов дом… как я тебя ненавижу!

Больно… душа, словно вышла из тела и бродит в зияющей пустоте,
А глаза наливаются лютою черною злобой:
Братья сожраны каменным желудком этих паршивых стен…
А меня, а меня попробуй!

Бьется головой об стену

Кривой
Шарнир, закрой пасть… самому тяжело теперь…
Что брызжешь ненужных словес кипящею лавой?
И телом бьешься об стены и о входную дверь –
Побереги его для пули легавой.

А пока отдохни… кричать и копошиться не надо.
Меня ли ты хочешь удивить своей болтовней и картинным волчьим оскалом?
К тому же… мы хорошо спросили с тех двоих гадов,
Что лежат в ближайшем лесу, накрытые теплым снежным одеялом.

Шарнир
Да, им, наверное, хорошо вдвоем…
Скоты, Иуды… может быть, на том свете поймут о главном,
И лед предательства смоет с их душонок Леты клокочущий водоем,
А пока… пусть согреваются сугробом, словно белым саваном.
…..

И теперь мне легче… я могу рассуждать здраво и почти что спокойно.
Камень, Камень, что же он нам нёс?
Про доспехи крыш, про рвущегося вперед воина,
А издох… как паршивый пёс.

Эх… и  Песнев теперь лежит в той же чаще,
Отзвенела его жизнь, как… строка недлинная,
А мы ему верили, верили по-настоящему…
Что ж, поделом… но все-таки умер, как мужчина.

Кривой
Согласен, мне его даже немного жаль.
Я думал, он наш… как лихо он пел, будто пули, разлетались его слова…
Впрочем… сколько наших погибло от пули и от ножа…
Но сейчас думаем о дальнейшем… вот Ангел придет…

Внезапно появляется Ангел

Ангел
Здорово, братва!

Кривой, вздрогнув от неожиданности, оглядываясь   


Кривой
Мы… отомстили… тем двоим гадам,
Отпустили в вечные странствия их заблудшие души.

Ангел
Что? Да разве этого, разве этого мне было надо?!

Кривой
Но ты же сам…

Ангел
Да чем вы слушали?!

Кривой
Я помню, ты говорил…

Ангел
Молчать!
Быстро кончайте свою трескотню и вообще всякий шум,
Или выверну наружу нутро, и из всех дыр хлынет кровь и моча…

….

Кто это сделал?

Кривой
Я и Шарнир… пощади, прошу!

Ангел
Ладно, Кривой и Шара, берите условленную часть общака и убирайтесь вон.
Вас для меня больше нет… я вас отсёк.

 
Кривой
Но как же так? Послушай!

Ангел
Слово моё – закон.

Кривой
Но мы же столько…

Ангел
Я сказал… всё.

Ангел садится за стол. На столе икона и крест.

Ангел

Эх, ну как я устал… сзади смерть, впереди пустота,
Жуткий холод в груди… ночь темна, будто ряса монаха…
Чуть дрожит горизонт… вот она, гробовая черта?
Испугаться бы мне… только жаль, что не чувствую страха.

Всё уходит куда-то, на сердце тоскливая муть,
Страсть кипучей души застудила метелица злая.
Что осталось во мне? – да и сам я теперь не пойму,
Стих азарт прошлых дней, отгудела пора удалая.

Был я скор на расправу, до одури весел и лют,
И своим помогал, и чужим, если сильно просили.
Уважал я братву… но… они всё равно предадут
И раздавят, как вошь, если буду ответить не в силе.

И куда мне теперь? В новой жизни таким места нет.
Мне иль всё, иль ничто…со скотом… не могу я быть вровень,
Тьма кругом… и лишь память горит, словно тихий рассвет,
Тронув тонким лучом низкий дом из отесанных бревен.

Вижу: ставни резные оплел золотой виноград,
Вижу детство своё: я, мальчишка, сижу за обедом,
А потом мы идем на прогулку в тенистый наш сад,
Мать, отец, я, сестренка и бабушка с дедом.

Как же мне хорошо, краски ярки и мысли легки,
Я так прост и открыт, и приятна мне новость любая,
Да и дел никаких… лишь… выпалываю сорняки,
Тонким хлестким прутом, будто шашкой, колючки срубая.

Ну а после, изорванный, грязный, побитый слегка,
Возвращаюсь под вечер, закончив негрозную битву.
И, увидев, что порваны брюки, нога в синяках,
Папа злится чуть-чуть, ну а мама… читает молитву,

Говорит, что я ангел, и мне больше прочих дано,
Лишь… не нужно проказ… и смогу я семью осчастливить.
И уходит потом, ну а я всё смотрю за окно:
Там цветы синих звезд распустилились в заоблачной ниве,

Там господь плетью ветров прозрачных пасет облака,
Там волшебные сказки узорами дивными ткутся…
Поднебесная высь так красива и так… далека…
И я детской душою хочу до нее дотянуться…

…..

Пусть смешная мечта, только с нею всё было светлей,
В ней тепло ранних лет, и живая, кипучая сила,
И друзья, и подруги… и ласковый шелест полей,
И… старинная церковь, куда меня бабка водила:

Треск оплывших свечей, дорогие иконы, кресты,
Круглый купол, как синее небо, огромный,
А на стенах всё ангелы, лики добры и чисты,
Лишь один не такой… он до дрожи, до ужаса темный.

Бабка шепчет: “Забудь, отвернись, не гляди на него!
Для чего же он здесь?... не пойму… сердце старое сжалось.
Он всё может забрать, а взамен не дает ничего…”
Ну а я… я гляжу… он мне даже понравился малость.

 А потом было много печальных и радостных дней.
Будто алый рассвет, что блестит налитою рябиной,
Удаль зрела во мне, я крепчал, становился сильней,
И забыл я о том, что увиделось в церкви старинной.

Я неплохо учился, я вспахивал комья земли,
Всё давалось легко, и своими успехами пьяный,
Я планировал жизнь… но однажды отца замели –
Словно карточный домик, обрушились первые планы.

Сколько было печали и сколько… невиданных трат…
Нищета, хоть ты бейся, хоть крикни протяжней и зычней…
Бабка с дедом почили, потом заболела сестра,
И один я остался… хозяин, защитник, добытчик.

Жаль, что сельская глушь защитить и помочь не смогла,
Оплетали долги, будто злые паучие нити.
Тихо блекла мечта, но… я думал, рассеется мгла,
Если вырвусь оттуда… уеду подальше… хоть… в Питер.

Думал, там меня ждут… мне казалось, я нужен стране,
Что любил я… так сильно… до крупных мурашек, до дрожи,
Ну а город прижал все надежды к шершавой стене
И мостом придавил… и почти что меня уничтожил.

Я, как загнанный волк, огрызался, не видя добра,
Я не сдался… но в светлые дали захлопнулись ставни.
Стыло сердце моё…эх, ну скольких людей я забрал!
Аж со счета собьюсь, а теперь вот… поэта и Камня.

…..

Отчего же так вышло… ну разве расскажут слова?
Вьюги съели мой пыл, будто серые нервные мыши…
Эх, и сам я когда-то писал и чуть-чуть рисовал…
А теперь… что теперь?... я пустой и навеки остывший.

Сметает со стола иконы и кресты

Не поможет ничто… да зачем эти лики, кресты?
Все, кого я сгубил, все – во мне, я – большая могила.
Души их не заполнят зияющей, злой пустоты,
Что вселилась в меня… и меня самого поглотила….

Встает и смотрит в окно

Ветер, что ты поешь? По кому ты рыдаешь в ночи?
Эх, я знаю о том, ни к чему мне расспрашивать стужу:
Я в холодный невидимый карцер себя заточил…
А они… как живые… и стонут… и рвутся наружу…

Идет в ванную комнату, собирается бриться. Смотрит в зеркало, вдруг его отражение пропадает, и появляется картина из церкви, в которую он ходил в детстве

Я… устал… но… лихой головы так легко не сорвать…
Ай, да где же она? Кто… елозит клешнею недлинной?
Да, я понял… не зря меня Ангелом кличет братва,
Я – тот ангел, тот… дьявол… из детства, из… церкви старинной.

Я могу лишь забрать, ну а дать… не могу ничего…
Что теперь?... бритва выпустит всех… в пустоту путь не сложен…
Скольких я погубил… а теперь вот… себя самого?
Нет, не стану… я что-то сумею исправить… я… должен.

Ангел выключает свет и уходит.


Сцена Б
Комната Вешены. За окном вечер

Вешена
Что за паршивый вечер, и… как раскалывается голова…
И даже лед за окном кажется бледнее и скольже,
И об него крыльями звуков разбиваются все вчерашние песни и слова…
Ах, сколько же я проспала… а времени… сколько же?!

Смотрит на часы

Что же делать… новости прошли уже на треть…
Еще выговора не хватало, он сейчас – будто ледяная вода, брызгающая на раскаленный уголь…

Включает телевизор

Ладно… надо хотя бы посмотреть.
Надеюсь, меня подменила подруга.

Диктор
Ну что же… новости на сегодня практически все.
Директора автозавода, чьи махинации мы обнаружили, уже  понизили в ранге.
И на последок о криминале: за кольцевой дорогой, в лесополосе
Было опознано три тела: известный архитектор Камнев, поэт Песнев
                и криминальный авторитет по кличке Ангел.

Новости продолжаются, но Вешена не слушает.

Вешена
Господи, да как же это могло случиться?!
Значит, вчера мы простились… и… не быть нашему… лету…
И душа моя бьется о жидкокристаллический лед, будто раненая птица,
И не верит… не верит этому!

Он же заходил ко мне… мог бы остаться допоздна…
Зачем я его отпустила… он теперь далеко, а не… около…
Да… но кто же их опознал?

Стены и вещи в комнате Вешены сливаются в цветастую воронку, которая постепенно размывается и теряет четкость

Нужно ехать самой… ах, как клонит в сон… и всё вокруг смешалось и поблёкло.



Сцена В
Большой, просторный зал, паркет и колонны в мерцающих блестках, сбоку видна лестница, уходящая ввысь, слышна приятная музыка. Вешена стоит в центре зала

Вешена
Как же мне хорошо… знать, приснилась недавняя драма,
Эта нежная музыка мигом развеяла грусть,
Всё блестит: и паркет, и колонны из белого мрамора,
И… старинная лестница… дай ка по ней поднимусь.

Словно я здесь была… вместе с ним… нет мне дела до прочих,
То же платье на мне, в нём весенних рассветов краса.

Ступени начинают пропадать, а музыка усиливается

Эй, ступени, куда вы? а музыка… громче и громче…
Вот немного утихла… но где-то слышны голоса.

Ступени вновь появляются. Множество голосов поют песню

Ах, ну сколько же их… льется песня, что сердцу знакома.
Вот остался один, он и сложный, и самый простой…

Появляется Песнев

Здравствуй, Песнев, ты жив!

Песнев
Здравствуй, Вешена, вот мы и дома!

Вешена обнимает Песнева, тот уходит

Вешена
Я так счастлива… милый, куда ты, постой!


Песнев, беря Вешену под руку

Дорогая, пойдем… погляди на паркет, на обои,
А какой потолок, в нем ромашек лесных белизна,
Эти стены, фасады… и всё это Камнев построил,
Вот же он, посмотри…

Появляется Камнев

Вешена
Здравствуй, Камнев

Камнев
Ну… здравствуй, Весна.

Камнев
Для тебя для одной оживает застывшая музыка,
Вязь базальтовых нот укрывает мне душу плащом –
Ты простила меня… нет на сердце тяжелого груза,
Да, я все таки смог… мой проект наконец воплощен.

Скерцо кварца сплелось вместе с мраморным гулким легато,
И волшебный узор, проплывая, поёт про одно:
Здесь всё так, как мы ждали… как… вместе мечтали когда-то,
Так уютно, легко…

Песнев
Дорогая, взгляни за окно.

На луга изумрудов рассвет рассыпает рубины,
Хризолитные листья покрыты изящной резьбой,
Бирюзовые ветры шумят… в них стихи и былины,
Мне… так нужно туда…

Вешена
Мой любимый, я выйду с тобой.

Песнев
Шелест нежных напевов залечит сердечную рану
И вернет наше счастье… невзгоды растают, как дым…
Что ж, пойдем поскорее…

Вешена, обращаясь к Камневу
А… ты?

Камнев
Я, наверно, останусь.
Я… немного устал… полюбуюсь твореньем своим.

Вешена и Песнев спускаются по лестнице и оказываются в зале.

Вешена
Всюду… камни… от этого сердцу не легче –
Давит душу мою, хоть высокий, но каменный свод.

Песнев
Отчего же, взгляни

Вешена
Деревянное… наше… крылечко!

Песнев
Да, ты помнишь, я знал… вот… лишь шаг… а теперь каково?

Песнев и Вешена перешагивают через крыльцо и оказываются на вешнем поле, вдалеке виднеется лес, река, яблоневые деревья. В тот же момент в доме открываются все окна.

Вешена
Ах, ну как же красиво! На кудри шумящей дубравы
Вишня спелой зари нежно-алые проблески льет.
Всё живое вокруг: и цветы, и деревья, и травы,
И крылатые ветры, что трогают платье мое.

Вешена касается рукой края платья. Песнев трогает волосы Вешены

Песнев
Пряный воздух весенний гуляет в растрепанных локонах…
Ни границ, ни оков, лишь дыхание нашей мечты,
Словно шелест листвы… будто настежь открытые… окна.

Вешена
Да, и вправду открылись, но кто…

Песнев
Это сделала ты.

И теперь всё другое…нежнее, добрей, интересней
Стал для нас милый край, эти гулкие реки, леса…
Тут лишь чувства одни, словно голос строки… словно…

Вешена
Песни?

Песнев
Да, тот дом сделал Камнев, а это вот… я написал.

Вешена
Да, но я же…

Песнев
Я знаю… но я на тебя не в обиде.

Вешена
Мой любимый, прости… ты важнее, чем слов кружева.

Песнев
Эх, да ладно… вот юная яблоня, видишь?
В ней есть ветви поэм и волшебных напевов листва.

Вешена срывает лист с яблони

Песнев
А теперь – как решишь… если я, хоть немного, но дорог,
Если нужен тебе, если шелест строки в душу врос,
То неси этот лист, и мы снова увидимся скоро,
А захочешь – забудь, зачеркни и… куда-нибудь брось.

Вешена
Нет, мой милый, ну как же… мне… нужно всё это,
Нужен ты… вешний пламень в груди не угас…

Песнев
За весною цветущей наступит горячее лето,
Коли сердцем почувствуешь то, что скажу я сейчас:

Время спутает всё, поменяются даты и роли,
Лишь любовь – навсегда, лишь она неподвластна судьбе…
Будут комнаты… две… что похожи до жути, до боли,
Но ты выбери ту, что роднее и ближе тебе.

Внезапно появляется полуразваленная каменная стена, на которой сидит ворон. Всё вокруг темнеет, краски блекнут, дует холодный ветер. Песнев и Вешена останавливаются.

Вешена
Что с тобой, мой любимый? и кто же там каркает громко?
Словно… рвется строка, расшибаясь о груду камней…

Песнев
Ты… поверь, что листву наших чувств не порвать и не скомкать.

Вешена
Да, я знаю… я… верю… мой милый, поедем ко мне?

Песнев
Там, вдали – новый путь… не гляди, что слегка потемнело.

Вешена
Так пойдем же скорее, замерзну на этом ветру.

Песнев
Как красиво я пел… извини, что теперь неумело –
Не могу, ты поймешь… ну а дальше… проводит мой друг.

Сцена Г

Комната Вешены, ранее зимнее утро. В комнате нет света

Вешена
Ах, ну как же больно… как будто внутри что-то сломалось.
Неужели всё это сон… и быть им теперь в ледяную землю закопанными?
И не ласкает, не греет эта зимняя прокисшая утренняя алость –
Ни тепла, ни надежды… лишь хриплая вьюга гуляет за окнами.

Что же мне делать… тело протыкает колкая оторопь –
Неужели не вернуть нашей любви, и… того волшебства, сердцем пропетого…
Но… нужно торопиться на работу,
И, как назло, нет света.

Здание телевизионной компании. Вешена идет по коридору.
Вешена
Сколько раз я была здесь… и всегда радовали эти стены и коридоры,
Но утраты опустошили меня, и чувства из меня как будто вылили…
И… как странно… не слышны ни эфиры, ни разговоры.
Да вы все там… живые ли?


Вешена подходит к студии, в нее ведут две двери, вместо одной. На одной из дверей – яблоневый лист. Вешена заходит в эту дверь.

Новости, новости… мы делаем их, чтобы люди нам поверили…
Но… больше не хочу никаких вестей… на душе промозгло и склизко.
Вот и наша студия… но почему-то две двери,
И на одной – яблоневый лист.

Диктор
Здравствуй, Вешена, а ты зачем пришла сегодня?
И… такая разбитая… где улыбка? Почему сдвинуты брови?

Вешена
Да… бесконечные пробки все силы отняли…
Что там? политика, спорт? … давай скорее… нужно подготовиться.

Как я устала от этой обыденной обесцвеченной хмури!
Склад сухих фактов и чисел  на душе тяжелым бессмысленным грузом вырос…

Диктор
Ты что? Ты ведешь передачу о музыке и литературе,
Тебе в соседнюю дверь, и… сегодня нет твоего эфира.

Вешена
Как смешно… извини, что вчера не была…но причина тебе не станет известней…
Никому не пробраться в мою душу, всем лишь ходить вокруг да около.

Диктор
Да, к тебе вчера приходил какой-то Песнев…

Вешена
Эх, подруга… ну как же… ну как же жестоко!

Вешена уходит, хлопнув дверью. Взгляд ее задерживается на входной двери, яблоневого листа на двери уже нет.

Комната Вешены, раннее зимнее утро. В комнате нет света

Вешена
Как же темно… на душе лишь тоска и простуженная блеклая муть,
Знать,  вьюга, будто облезлая серая кошка, весь фонарный свет вылакала.
Неужели всё это приснилось… и их уже не вернуть?
Ни тепли, ни надежды…но… кажется, это уже было.

 
В комнате включается свет. Компьютер включается сам. На мониторе – фотография проекта Камнева, но она немного изменилась.  Окна в доме открыты, пейзаж весенний, Камнев смотрит из окна, Песнев идет по вешней траве. На развалинах стены возле дома сидит черный ворон. Вешена садится за компьютер и смотрит на монитор.

Вешена
Ничего не хочу…беды, будто зубастые обветренные льдины, из души все чувства выели
И розоватым предрассветным теплом былую радость на снег вылили…

Вешена, взглянув на монитор

Надо же… почти как живые…
Кто же так пошутил… или?


Вешена, проводя рукой по фотографии Песнева

Я… люблю тебя… и сама я – живая свободная песня без автора…
Пусть… ошибаются даты и роли, но не оборвется связующая нас нить.
Но… новости… да какие новости?... у меня же с ним эфир завтра,
И он… обещал позвонить.

Вешена некоторое время сидит в задумчивости. Внезапно раздается телефонный звонок.