Частушка

               

Те, что так о себе возомнили
И к штыку приравняли перо,
Жили-были, бурлили да сплыли.
Что поделать - присловье старо.

Коль неймется -  известное дело:
Подряжайся скорее в бойцы
Бить на бойне легко и умело
В лоб, чтоб тут же валились тельцы.

Чтобы крюк за крестец, чтобы горло
Свежей кровью, дымя и дыша,
Разверзалось, чтоб мясо попёрло,
И кончалась телячья душа.

Чтобы это покорное быдло,
Издавая  придушенный мык,
Погибая, уверено было,
Что  страницы написанных книг 

Сохранят на века гекатомбу.
Но  когда-нибудь червь-книгочей
Эту книгу достанет, как бомбу,
Запалив фитилёчек речей.

Ахнет взрыв и чугунные жала
Полетят, сокрушая врагов.
Не о том ли, порою, мечталось
Ночью темной над гладью листов?

Быть властителем дум, громовержцем.
Чтобы в страхе, покорно склоняясь,
Православные и иноверцы,
И бродяга бездомный, и князь

Подходили, уверовав в слово,
В откровенье, знамение, знак…
Но нейдет откровенье и снова
Ты поймешь: не туда и не так!

Ты  потел! А какой-то насмешник,
Балабон, пустобрёх, баламут,
Не без чарки с повтором, конечно,
За какую-то пару минут

Как засветит, запустит частушку,
Как засадит в неё матерок
И она заблестит, как игрушка,
И подхватит её ветерок.

И в подспорье усталому люду,
Где не скажешь, а только споёшь,
Так и просится прямо на губы -
Беспременно на память возьмешь.

А возьмешь, и забыть не захочешь.
Будешь помнить, смеяться в усы.
А споют – так и вовсе хохочешь:
Солона, а точна, как часы!

Ни к чему ей томов многопудье
И телячий, с замком, переплёт…
Лишь бы помнили добрые люди
Да пускали, как птицу, в полёт.

Кто пустил? Кто велел? Угадай-ка!
Сыскаря, разве только, нанять…
А она - шабала, шалопайка,
Искра божья, едрит твою мать!


              2005-09-11