тылхой

на Камчатке в Пахачах
от любви совсем зачах.
в Пахачах три улицы,
петушок,две курицы,
восемь кошек,семь собак,
много дур и я -дурак.
проживаю на Морской
наш барак обшит доской.
обдуваемый ветрами,
засыпающий утрами,
по ночам не спящий,
улей настоящий.
не слыхать из-за прибоя
женских криков,стонов,воя...
а на улице Речной
с вечера покой ночной.
здесь живут аборигены,
и на много толще стены
нас, сезонников, трезвее
и одеты помоднее.
а на улице Центральной,
в глубине провинциальной
скучно молодой корячке.
после долгой,зимней спячки
перемен ей хочется,
возле пирса топчется.
две ноги на раскорячку
ветер не столкнёт морячку.
волосы как смоль черны
и не виданной длины.
и глаза как щелочки
у красотки-целочки.
подошла и обняла,
имя не спросила
и с собою увела
вражеская сила.
привела к себе домой
в домик на Центральной.
прошептала:-Будь со мной.-
зоною оральной.
папы с мамой дома нет,
мне сегодня скучно,
предложить могу минет.-
и смеётся звучно.
непосредственность её,
русским непонятна,
самолюбие моё
тронула приятно.
появились на столе
водка и закуска.
вот уж сиськи на голе,
началась загрузка.
слизывая бархат с губ
языком шершавым,
чувствовал себя как дуб
в зарослях дубравы.
я бы девушку не мял,
если б знал заранее.
что лишит меня она
воли и сознания.
продолжался до утра
этот секс безумный,
мне понравилась игра
хоть уже не юный.
повторяет как глухая:
-_Глубже,чаще,легче...
увлеклась игрой Тылхой
и меня калечит.
для неё, провинциалки,
секс случайный-праздник,
о любви мольбы и стоны:
-Ну ещё, хоть разик.
трахал с резвостью коня
этак,так и всяко,
и подумал про себя:
"Молодец, однако!"
с головою похмельной
я такой плохой,
обещал с собою
увести Тылхой.
называл единственной
и неповторимой,
красотой убийственной,
дырочкой интимной.
а она,красивая,
мило улыбается,
ласками и силою
удержать пытается.
говорит уверенно
глупая Тылхой:
-Я теперь беремена,
муж теперь ты мой!
увези любимый
дальше из дыры
надоели зимы,
дождь и комары.
буду очень верной
и всю жизнь любить
без тебя,наверно,
трудно будет жить.

по Пахачам быстро
лето пронеслось.
то, что с нами было
чувствами срослось
плоть моя не мыслит
без неё себя.
от любви зависит
настроенье дня.
ладится работа,
денежки текут
и уже охота
с ней остаться тут.
я ведь сам бездомный
вечный пилигрим,
но пока свободный
не поддамся им
тем, кто хочет дома
дармовую силу.
я пока не в коме-
рано мне в могилу.
осень наступила,
на душе всё хуже...
в октябре застыли
под ногами лужи.
время движется вперёд
шелестя минутами.
вскоре взмоет самолёт
в небо с вербанутыми.
на плечах висит Тылхой
искренне рыдает.
я бы взял её с собой,
да папка не пускает.
я ей слёзы облизал
языком горячим
и раскосые глаза
снова размаячил.
-Извини,прости,прощай!
жди,вернусь в апреле.
-Витенька не забывай!-
но винты взревели.
в рёве ржавых лопастей
голоса не слышно.
я шепчу любви своей:
-Извини,так вышло.-
и,смахнув слезу рукой,
в кресло опустился...-
впечатлительный такой
дурень уродился.