Лилия Амарфий - память

ПОСВЯЩАЕТСЯ СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ
ЛИЛИИ - ЛИЛИЧКИ - ЛИЛИАННЫ
МОЕГО  ОЧАРОВАТЕЛЬНОГО ШКОЛЬНОГО ДРУГА
  НАРОДНОЙ АРТИСТКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ПРИМАДОННЫ И "КОРОЛЕВЫ"
МОСКОВСКОГО АКАДЕМИЧЕСКОГО ТЕАТРА ОПЕРЕТТЫ,
ОДНОЙ ИЗ САМЫХ КРАСИВЫХ ЖЕНЩИН
СОВЕТСКОГО СОЮЗА
ЛИЛИИ ЯКОВЛЕВНЕ АМАРФИЙ


…О Той, которую любил,
Теперь вздохну с печалью тяжкой
Я жизнь Твою боготворил,
И назову ее прекрасной…
Мирра Лохвицкая



ТЕ, КОГО МЫ ЛЮБИМ -  ЖИВУТ ...

        17 марта 2013 года, Прощенное Воскресенье. 11 часов утра. Москва. Троекуровское кладбище. Аллея артистов. Пустынно,  одиноко и неимоверно грустно. 
         Я стою с огромным букетом цветов, как стоял когда-то, давным-давно в Николаеве, на верхней площадке трапа возле борта самолета,  только что прилетевшего из Москвы, в трепетном волнении ожидая, когда же появится Лиля в проеме открывшегося люка.
         Я уже далеко не молодой человек. Мне уже 70. Я старик! Господи! Неужели я уже старик!? Жизнь, так по-воровски, промелькнула, проскользнула мимо меня -  на цыпочках прокралась за моей спиной, на краткое мгновение вспыхнув ярким, многоцветным фейерверком юности, смелых замыслов, надежд и так рутинно-бесцветно подходит к своему логическому концу.  Я уже совершенно седой или, как сказали бы у нас в Одессе: «седой насквозь». Да - " ...а у меня давно  на волосах лежит не тая снег и цвет волос и  цвет волос с весной не возвратится…". Увы!!!
        Я стою у беломраморного памятника в виде православного креста.
        Я аккуратно, бережно и даже, как-то по-особенному осторожно и нежно выбираю из принесённого букета  и  раскладываю цветы, которые так любила ОНА.
         Перед поездкой в Москву я съездил в Молдавию, в небольшой городок Оргеев, в котором прошло наше с Лилей детство. Цель поездки в Оргеев – посещение городского кладбища, чтобы взять горсть земли с могилы Лилиного отца, привезти в Москву и, таким вот символичным образом, воссоединить отца и дочь, убрать /нивелировать/ то огромное расстояние, которое длительное время разделяло их. Вздохнув, я так же бережно рассыпаю над могилой привезенную землю.
            И ещё одну ответственейшую миссию мне предстоит сейчас выполнить.
            Я - моряк. Тридцать семь лет моей жизни отданы морю, работе в составе экипажей пассажирских   лайнеров дальнего плавания  Черноморского Морского Пароходства. И, как члену экипажа,  мне довелось  выполнять специальные рейсы-круизы с паломниками. Это дало мне достаточно редкую и прекрасную  возможность побывать в самых  "святых" и экзотических местах планеты.
             В одном из таких рейсов мне посчастливилось познакомиться с широко известным  среди православных верующих одесским  иеросхимонахом  батюшкой  Ионой. Для меня до сих пор остаётся полной загадкой то, что по каким-то особым, только ему одному  ведомым  критериям, из всего экипажа он, почему-то выделил, именно  меня. И это знакомство со временем, а мы совершили совместно двенадцать  паломнических рейсов на протяжении пяти лет, я - как член экипажа, а батюшка - как приглашённый монах /здесь надо отметить, что без его присутствия не выполнялся ни один подобный рейс/ переросло, если так можно сказать в данном случае, в своеобразную дружбу Учителя и Ученика. Мы часто и подолгу беседовали, если и у него и у меня  выдавались свободные  минуты. Я узнал от батюшки  Ионы много интересной и дотоле совершенно неизвестной и недоступной мне информации, за что я ему премного благодарен.
                Когда мы разговаривали с ним в последний раз, то  оба  понимали, что  увидимся очень нескоро - так как  ему предстояла длительная поездка в Грецию  для служения  в русском монастыре  на Афоне,  а затем  уход /погружение/ в глубокую схиму. На прощание  батюшка подарил мне крохотный флакончик.
              - Георгий, так звучит моё имя Юрий на церковно-славянском языке, - обратился ко мне отец Иона,- здесь несколько капель  смеси елея  и мирры  из всех святых мест, которые мы посетили. И, запомни, одной такой капли достаточно, чтобы освятить всё Чёрное море. Дарю тебе и думаю, что рано или поздно этот флакончик тебе пригодится.
               Прошло девятнадцать лет. Ни одна из драгоценных капель не была израсходована . И вот именно здесь и сейчас,  на Троекуровском кладбище Москвы  сбылось предвидение батюшки Ионы.
              Я достаю из кармана заветный флакончик.  Одна капля падает на  Лилино надгробие,  вторая - в центр захоронения.               
          Кроме цветов, которые так боготворила Она, я привёз еще один подарок из Южной Пальмиры. Это, лежащий в верхнем кармане куртки рядом с сердцем, аккуратно сложенный вчетверо, листок глянцевой бумаги. На нем каллиграфическая вязь строчек – стихотворение, которое написано "на одном дыхании" моим другом, известным одесским поэтом Анатолием Яни. Текст я помню наизусть, но слегка дрожащими пальцами я достаю и разворачиваю его. Прекрасные, певуче-мелодичные слова, которые я сейчас собираюсь произнести на пустынном кладбище – дань светлой памяти великой певице, актрисе, обладавшей дивным сценическим талантом и чарующим волшебством палитры божественного голоса – истинного дара Всевышнего, Примадонне Московского академического театра оперетты, народной артистке России,  кавалеру многих высоких правительственных и престижных наград, Лилии Яковлевне Амарфий. Всего несколько строк, а в них – альфа и омега, вспыхнувшей, как  яркое пламя факела, театральной судьбы.
Её гастроли, её голос и то диво перевоплощения, происходящее, творящееся в данный момент, когда она появлялась на сцене, приводило в экстаз и срывало оглушительные аплодисменты зрителей на всех континентах земного шара.
Лилия Амарфий
Имя - цветок белоснежный,
Фамилия - словно сон.
Она говорит нам с нежностью
(Голос - серебряный звон):

"Оперетта - не скуки ошейник,
Мне веселье даёт она в дар.
Друзья мои и волшебники -
Кальман, Штраус, Легар.
Они - как родные братья -
Шостакович, Жак Оффенбах.
Хочу их с собою брать я
В разведку на всех фронтах!"
С чем мне сравнить ланиты?
С пыльцой мотылька золотой?
Она в "Поцелуе Чаниты"
Чарует своей красотой.
Глаза у неё - софиты,               
Губы - карминный коралл.               
Я слышу песнь Танголиты,         
Устроен в Савойе бал.               


И вот она в шёлковом шарфе
Напомнила мне снегиря.
Поёт и танцует Амарфий
Как солнце, улыбку даря Всю жизнь и в стихах, и в прозе
Её лишь писал бы портрет! 
О Лилия! О мафиози
Прекраснейших оперетт!
Всё это любви орбита
И наших сердец полёт.
Танцовщица Танголита
На бал маркиза зовёт. Готов перед ней преклониться,
Даря ей себя, как букет,
Она - оперетты царица,
И В НЕЙ НАШЕЙ ЖИЗНИ СВЕТ!
Всю жизнь бы стихи ей лил я,               
Как пламя сердечных сил!
И Сильву играет Лиля -               
Нет в мире прекрасней Сильв.                Мираж мой! Марьяж! Амарфий!
Как песни её хороши!
Нет в мире прекраснее мафий,
Чем мафия этой души!

Анатолий ЯНИ

Стоит такая, по особому "звенящая", напряжённая тишина, что невольно возникает /создается/ впечатление, что все находящиеся рядом печальные атрибуты кладбища и плотно сконцентрированные вокруг меня пространство и время, внимательно прислушиваются к моим словам, пристально следят за тем, что здесь происходит.
Вложив свиток стихотворения в армейскую гильзу, я закапываю его в могильную землю у основания памятника.
На лицевой стороне памятника в белый мрамор врезаны слова:
«Лилия Амарфий
08.11.1949 – 28.09.2010»
     А с обратной стороны памятника начертаны строки, пылающий смысл которых, кажется, проникает в самую глубину сердца:

                «…Не надо плакать обо мне,
Душа подвластна только Богу,
Она отправилась в дорогу
по неизведанной стране.

Там царство света, царство звезд,
Там царство мировых гармоний
Так отними от глаз ладони и
улыбнись - не надо слёз.»
          Я панически боялся и всячески трусливо оттягивал до последнего мгновения, это мгновение, эту своеобразную "Точку отсчёта, точку не возврата", чтобы подольше не наступало, это следующее мгновение. И вот оно наступило, это следующее мгновение, трагическому смыслу которого, я не давал, не разрешал проникнуть в глубину моего сознания,  потому что именно с данной точки отсчета времени пришло бы реальное понимание того, что Лили уже действительно нет в этом нашем мире. До этой же точки, все произошедшее было за гранью моего человеческого понимания, реальной действительности. В моей памяти всплыли строчки песни одной из оперетт, где играла Лиля: "Это жизнь! Это жизнь! Ты держись! Ты держись! Ты держись!". И у меня возникло ощущение, что Лиля именно этими словами, как бы пытается поддержать, приободрить меня в этот момент. Наверно никогда, реально мыслящий человек, не сможет осознать неизбежность, неотвратимость ухода из этого мира в Небытие, в Никуда.
       Лиля и Небытие – это же так несовместимо, так нелогично! Совсем недавно, ну ведь совсем недавно, вот, кажется, только что, мы сидели вместе в судовом баре белоснежного океанского лайнера "ORANGE MELODY", поглядывая в иллюминатор на величественную скалу Гибралтара и попивая ароматнейший турецкий кофе «по-восточному», наслаждались интеллектуальным светским разговором и обществом друг друга. Ведь это только что было! А вот сейчас  Лили уже нет. Совсем нет! И уже не будет, не будет живой НИКОГДА. Как это можно понять? Как сам факт происшедшего  может уложиться в  человеческом сознание?!
 
       Лиличка всегда была великим оптимистом. И её, воистину фантастическая энергетика, заряжала, завораживала, захватывала окружающих людей. У неё неизменно было великолепное настроение, даже несмотря на внезапно возникающие невзгоды и препятствия. Она всегда верила в себя, в свои силы, в свою творческую одаренность, в свой талант. Она всегда была лидером, центром притяжения для окружающих, генератором новых идей.
До этого, следующего мгновения, я невероятным усилием воли, заставлял себя не поднимать глаза, чтобы не встретить ЕЁ взгляд…  И вот..., принуждая себя,  я всё же медленно поднимаю глаза...
На меня пристально смотрят удивительно прекрасные, загадочные, задумчивые глаза. Глаза Той, которая всегда в этом мире, в этой жизни, была для меня, наверно, дороже, чем сама жизнь...
Лик луны туманной,
Выплыл из-за туч
И проник мне в сердце,
Благодатный луч.
Свет лучей волшебных,
Вспомнил я сейчас,
  Что лились когда-то,
     Из прекрасных глаз…
                Борис Х.

        Я считал и считаю, что у меня в жизни всегда были три путеводных маяка, которые покровительствовали мне, светили мне, вели меня в этой жизни. Это: Одесский портовый Воронцовский маяк, воистину фантастическая,  непередаваемая словами магия красоты сияния созвездия Южный Крест (изображение которого гордо красуется на национальных флагах двух государств – Австралии и Новой Зеландии, в водах которых и в южной части Тихого океана: Французской Полинезии, Таити, Бора-Бора, Рапа-Нуи, Тонга, Кирибати,  я в совокупности провел более десяти лет моей морской жизни)  и… Лилины глаза.
       Лилины глаза…Они, как  две ясные путеводные звездочки светили мне в пути всю жизнь, помогали мне, вели меня и поддерживали в самые наитруднейшие моменты моей жизни.
      Увы и Ах!!! Эти глаза светили-светили, манили-манили, вели-вели, да так и не привели меня в уютную тихую гавань, к надежному причалу. И ничего поделать тут было невозможно. Так сложилась жизнь, так случилось. Красочный и непредсказуемый калейдоскоп игры Судьбы сложил именно такую причудливую картинку наших с Лилей судеб, именно такую конфигурацию. И к моему горькому сожалению далеко не совсем такую, какую хотелось бы мне. А её Величеству Судьбе было угодно не согласиться, не посчитаться,  не принять во внимание мое мнение, моё пожелание. Судьба небрежно и рассеянно отбросила их, даже не рассматривая мои "деловые предложения" в качестве запасного варианта-версии, в качестве "запасного парашюта"…
       И, видит Господь Бог, как я не старался,  как не извивался в танце бабочки, приколотой булавкой к картону, на котором был начертан план моей жизни, соскочить с этой булавки, повернуть ход событий в другое, нужное,  желаемое мною русло,  мне так и не удалось, не представилось возможным. И вот именно так, именно таким образом и никак не иначе, и именно в таком варианте, и именно в такой последовательности легли карты наших с Лилей судеб на сцену этой жизни. И сердце Лили так никогда и не распахнулось мне навстречу, не вспыхнуло ответным ярким пламенем. И ничего уж тут поделать было не возможно! 
 А всё же... А всё же, что то Важное, Главное, Прекрасное не случилось, не произошло в моей жизни. То Единственное и самое Главное, что бывает лишь один раз в жизни, только лишь один раз в жизни! Один раз и... навсегда!
Я когда-то, то ли услышал, то ли где-то прочитал удивительно красивую поэтическую фразу, которая запала мне в душу  и запомнилась: " Вы прошуршали мимо меня, как ветка полная цветов и листьев!".  Думаю, что это было сказано о нас с Лилей.
Мне довелось посетить множество портов всех континентов Земного шара, включая также подходы к границе вечных льдов и в Антарктиде, при смене зимовщиков на полярных станциях и в Северном ледовитом океане, во время северных круизов с пассажирами на норвежский Шпицберген, к бухте Святой Магдалены. Плавал в водах всех мировых океанов, три раза тонул во время кораблекрушений, горел на греческом танкере, семь раз удалось побывать в кругосветных рейсах. И, хочу признаться, я часто вспоминал о Лиле, а вернее помнил о ней всегда, где бы мне только не приходилось бывать. Да, не сложилось у нас ... Но она всюду незримо была со мной, как добрый ангел-хранитель.
                ...Пришла так волшебно,
                Ушла в никуда,
                Казалось - вот Чудо!
                И что навсегда,
                Разбилась надежда,
                Погасла мечта,
                " Забудь - умоляю,
                Забудь навсегда.
                Забудешь?!" - " Забуду!"
                Что б помнить всегда,
                Казалось, что Чудо,
                И что на года,
                Пришла ты из детства,
                Ушла в никуда...

       Мне вспомнились слова, которые произнесла Лиля в одном из наших последних разговоров, обращаясь ко мне:
       - Ты часто в разговоре со мной употреблял слова: влюбился, любовь, любил всю жизнь! Думаю, что эти слова можно заменить более спокойными, более демократичными словами, а именно - вниманием ко мне. Я думаю, что ты всю свою жизнь любил не ту. Очнись, проснись, вернись в эту реальность, в эту реальную жизнь! Ты всё время любил, девчонку, которой никогда не существовало, просто не было на свете, а тебе казалось, что ты любил меня! Ведь ты её, то есть меня, просто придумал. Я, ведь на самом деле, совершенно другая! Ты меня придумал, как Александр Грин придумал свою прекрасную Ассоль! А ты придумал свою Лилию Амарфий! Я тоже Лилия Амарфий, но я не та, я совершенно другая. И именно я - настоящая!  Постарайся всё же понять это,  ну...  ну просто прошу тебя!
       Я слушал тогда её печальные слова, кивал в такт головой, а у самого в памяти  сами по себе возникли строчки Фёдора Тютчева. И именно эти замечательные строчки, как нельзя лучше выразили моё душевное и эмоциональное состояние  в тот момент:

                "...Ещё стремлюсь к тебе душой,               
                И  в сумраке воспоминаний,
                Ещё ловлю я образ твой,
                Твой образ милый, незабвенный,               
                Со мной повсюду и всегда
                Недостижимый, неизменный,      
                Как ночью на небе звезда..."          
               
       Ну, а теперь, я хочу остаться один на один с Лилей. Постоять рядом. Помолчать.  Что-то очень нужное и важное сказать Лиличке, мысленно, про себя, а что-то произнести вслух. Попросить прощения за вольные и невольные обиды. Вдруг услышит!!! Затем медленно пройтись по пустынной аллее. сначала в одну сторону, затем в другую. Остановиться, оглянуться. Затем опять вернуться к Лиле. И ещё и ещё раз отойти и снова вернуться. И ещё и ещё раз попрощаться. И ещё - ещё раз вернуться. И снова и снова "попетлять" вокруг белоснежного надгробия. И опять молча, печально склонив голову, постоять. Ах! Как же мне, по-славянски наивно хочется, чтобы произошло чудо, реальное чудо, как ни парадоксально и противоестественно это звучит. Как бы невероятно хотелось, чтобы сверхестественным образом навсегда исчезло, сгинуло бы это кдадбище со всем его изобилием /переизбытком/ горя,  /не измеримыми  горестями/,  морем  горьких слёз! А на этом месте мгновенно появился цветущий парк, в который приходили бы гулять и радоваться жизни весёлые, беззаботные, нарядно одетые люди, которые и вообразить себе даже не смогли бы, что здесь могло было бы быть кладбище!.
И чтобы, именно здесь, отовсюду, со всех сторон звучал  громкий, беззаботный, весёлый детский смех! Много, очень много детского смеха!
       Очевидно нервы у меня действительно стали совсем никуда, стали предательски сдавать. Я еле сдерживал себя, от непреодолимого желания остановиться посредине аллеи и, не обращая внимания на редких посетителей, подняв голову к небу, в диком  отчаянии завыть от боли, горя, безысходности, по-волчьи, по-звериному, как когда-то давным-давно выл и рыдал над безжизненным телом вытащенной из реки Лилички  на городском пляже молдавского городка Оргеев.      

Константин Симонов

…Похоронив Любовь,                Как камень, я стою среди могил,
Я сам себя обрёк,                Моля лишь об одном,
Быть памятником ей.                «Не трогайте руками!»   
Над свежею могилой,                И посторонних надписей на мне
Сам на себя я вывел пару строк, Прошу, не делайте,
Посмертно написав их через силу.     Я все-таки не камень…
         
 
       И, на прощание,  я сам выступлю на этот раз в роли актера-артиста.
         Когда-то, целых уже, восемь лет назад, в музыкальном салоне круизного лайнера, в Средиземном море Лиля специально для меня спела песню, а сейчас я на Троекуровском кладбище Москвы специально для Лилия Яковлевны прочту известнейшее стихотворение и, на мой взгляд, шедевр любовной лирики. Это изумительные по смыслу и глубине, волшебно-красивые, паряще-певучие строчки:
…Твои глаза, как два тумана,
Как два прыжка из темноты.
Каким путем, каким обманом,
«В сердце мне» прокралась ты
“Когда проблемы окружают”
И надвигается гроза.
Со дна души моей мерцают
Твои прекрасные глаза… 
                Николай Заболоцкий
…И все же… И все же… А, вдруг, это все НЕ ТАК, это же так несправедливо! Так не логично, не должно же так быть, не может так быть! И ни в коем случае не должно имело место быть… Тебя, порхающей по театральной сцене в ярких лучах прожекторов представить живой так легко, что в то, что ты, так неожиданно, так  стремительно ушла из этой жизни, покинула этот мир, представить просто невозможно!  Невозможно, потому что  этого, ну ни как, ну  ни коим образом не должно было случиться! 
            Лилечка! Ты такая светлая! Ты такая "лучистая"! Ты такая  вся светящаяся, как будто внутри твоего сердца постоянно  пылает загадочный и магический факел. Ты такая красивая! Ты такая талантливая! Ты всегда была "человек-праздник"!  И именно здесь, и именно сейчас, и это будет так уместно использовать мой вариант слов песни «Шахерезада», которую так неповторимо исполнял  Муслим Магомаев, голос и песни которого, ты так любила :

…Ты как- будто вся из света
Вся из солнечных лучей
Прима милой оперетты,
         Дивный голос, дивных дней…
       
         Так может быть происшедшее, случившееся – это сон! Просто сон. Нелепый сон.  Тяжёлый сон. Плохой сон. Сон, который обязательно должен исчезнуть, раствориться под утренними лучами восходящего солнца.
       Солнца, которое обещает право только на жизнь!!!    
Ах, как бы мне хотелось, положа руку на сердце, проникнуться глубиной гениальных строк Омара Хайяма:
… Не оплакивай,  смертный, вчерашних потерь,
      Дел сегодняшних завтрашней меркой не мерь,
  Ни былой, ни грядущей минуте не верь,
        Лишь минутой текущей будь счастлив теперь!...
                Перевод Германа Плисецкого
         Проникнуться то хочется, да, к сожалению, не получается. И, наверно, именно поэтому  "жизнь стекает горькими слезами по кривому зеркалу души"…
  Всю мою сознательную жизнь уже после знакомства с Лилей , меня преследовала устойчивое, навязчивое впечатление, как будто недоброе, злобное, неестественное Нечто, каким то сверхестественным путём приняло волевое решение изменить, нарушить естественный ход событий и физических процессов. И то, что произошло, я имею ввиду такой неожиданный, совершенно не предсказуемый уход из этой жизни Лилии Яковлевны,  ни коим образом не должно было бы  произойти. Этого не могло, просто не могло быть, потому что не имело ни малейшего права быть вообще!!!  Ведь это же полный абсурд!
           И лишь в тот момент, находясь на московском кладбище, я чётко  понял,  что не наговорился, не наслушался, не насмотрелся, не нарадовался счастью быть знакомым с Лилей, общению с ней и нашей дружбы , продолжавшуюся, практически,  всю её жизнь -  более полувека!
          Наверно это наша общая беда и недостаток славянского характера недоступность вовремя  /своевременно/  понять, какой неповторимый, изумительный человек был рядом с тобой. И это озарение и, наконец-то, чёткое понимание, к великому сожалению, приходит  лишь тогда, когда этот человек покидает этот наш подлунный мир.
          Думаю, что Лилию Яковлевну надо воспринимать, как ярчайшее, уникальное явление на  современной театральной сцене и как певицы и как актриссы.
          Находясь возле Лилиного надгробия, я как будто ещё раз прожил своё детство, свою юность, зрелые годы. Вспоминая и анализируя мною прожитую жизнь, я с полным откровением могу сказать, что самым ярким, самым светлым, самым прекрасным воспоминанием, как хрупкий полёт изящной бабочки, главным событием и главной составляющей моей жизни -  было знакомство с Лилей Яковлевной Амарфий.  И я искренне  благодарен  Судьбе за этот прекраснейший, бесценный подарок!

                Игорь Ларионов

                Почему нам отмерено жизни чудовищно мало?
                И за что мы умеем её так легко не ценить?
                . . .
                Почему мы не смотрим в глаза перед тем, как проститься?
                Почему мы не верим тому, кто нас преданно ждёт?
                Почему не читаем стихи нашим самым любимым,
                Пусть чужие стихи, но пускай со слезой на щеке?
                Почему от себя убегаем собою гонимы,
                Оставляя свой след неглубокий на зыбком песке?
                Почему признаёмся в любви так нелепо - украдкой?
                И зачем так боимся касания нежной руки?
                Почему нарезаем Судьбу на прозрачные дольки,
                Хоть заранее  знаем - от этой Судьбы не уйти?
                . . .
                Мы живём вековое мгновенье...  мгновенье и только,
                И в мгновенье  теряем себя на коротком пути !!!               
      
               
Одесса-Москва-Одесса             
17 марта 2013 года               
Прощённое Воскресенье                Юрий
В тексте моих воспоминаний использовались строчки
многих известных, замечательных стихотворений,
созвучных мне, поразивших меня, запавших в душу,
и поселившихся во мне с юности.
Некоторые из них были частично интерпретированы мной, 
чтобы наиболее ярче передать мое состояние, мысли и чувства