Я остаюсь

Тонкие-звонкие мальчики вырастают в совсем мужчин,
Меняя гитару на галстуки, дом и работу.
А я остаюсь всё той же — измотанной до зевоты,
Заснувшей в своей постели (без памяти от кого-то)...
Их было не так уж много, но он был такой один.

Их было не так уж много, но только один горчил,
Сверхновой звездой взрываясь в  моих ладонях,
Чтоб бросить меня, раздавленной, на перроне.
А я оставалась той же — и тот, кто меня не понял,
Стал самой обильной тратой моих чернил.

Стал самой большой потерей, проткнувшей нёбо,
Разлился солёной кровью на языке...
Но я оставалась той же — вся в творчестве и в тоске,
С морщинкой между бровями и лотосом на руке,
Задуманной как землянка, а выросшей — небоскрёбом.

Спят тучи в моих ключицах и греются на щеках,
Мне солнце большой ладонью ерошит чёлку,
А месяц над головою качается втихомолку...
Задумывалась лисичкой, а выросла — серым волком.
Но я остаюсь всё той же — по горло в своих стихах.

По горло в своих потерях... Он был неземным один,
Ворвался без спроса в  душу стремительнейшей кометой
И выжег там всё, что было — в порядке большого бреда,
Как больно он сотворил, о том он и сам не ведал...

О чём я?
Мои мальчишки растут в не моих мужчин.

А я остаюсь всё той же —
влюблённой
и
в классных
кедах.