стр 31-36

Хозяйки нет - и дома нет:
очаг до вечера не топлен,
а вечер в суете утоплен,-
ушел во мрак уюта свет...

Совсем скривились зеркала,
терзает боль ночная мгла:
змея кусает и кусает,
а ум, страдая, прозревает.

Готовка пищи, - вот он, яд:
в одну кастрюлю все подряд...
С утра чаек, - желудок в узел,
а в ночь юродствуют от пуза...

И сон плохой, и гниль внутри,
и льнут кошмары до зари...
Одно спасенье, - в домострое,
но кто же эту дверь откроет?

Забыли бабы кружева
и вышивка для них безделье,
и в вязке мало рукоделья,
но сплетня, как она жива...

Вот, где узоров паутина,
вот, в чем гордынюшка у дна.
Очнись же, мать, в тебе причина...
О, как же ждет тебя страна!
               
А в лабиринте сумрак света
и тени призрачны, как дым;
одно лишь зеркало с просветом
и, что-то доброе за ним...


                31


Бабенка вжалась в отраженье,-
и словно рухнула стена:
вдали вулкана изверженье,
и воля, вот же, вот она!

Прошла в кошмаре ночь. О, утро!
О, белый день, что ты таишь,
и чем живое ты манишь?
Наверно тем, что всуе мудро...
               
...А Тени уж и ночь мала:
над третьей жертвою кружится,-
ученый, ребра поломав,
под сводом рухнувшим томится.

Лежит, не крикнуть, не вздохнуть
и мысль занудная, как муха:
- Ну вот, пришла ко мне старуха,-
ужель я здесь закончу путь?

Ты так безжалостна, природа!
Все знанья, что я накопил,
умрут во мне под глыбой свода.
Все, как чужое, что открыл...

Не сдвинуть формулой надгробье,
идеей помощь не позвать;
и тьма глядит, как из подлобья,-
ее наукой не прогнать...

Наука, как ты изощренна:
под пользой прячется капкан,-
ведь ты же выросла на войнах...
Вот, где двуличный Ватикан!


                32


Циклоп ты, с оком виртуальным,
и тянешь души в глубь зрачка;
прогрессом, с ликом простачка,
пленяешь с временем реальным.

Ты губишь души власть любя,
в тебе лишь тело обитает,
тщеславье разум обретает,
забытый дух молчит скорбя.

А, что имеет тот на лбу,
кто плоть клонировать решился?
А, как клонировать судьбу?
Атлант, не с Богом ли сравнился?!

За Атлантидою уйдем,
уйдем теперь уж непременно,
уйдем в такое безвременье,
где и не мыслят ни о чем...

Все, техногенному вампиру,
а что у гроба взял себе:
весь разум свой заложил миру,
а сам со скорбью на губе...

О, Бог ты мой, несправедливо:
в таком раскладе смысла нет!
И, что так в сердце сиротливо,
как будь-то, властно меркнет свет.

Ужель душа не дым, а искра,-
мала, но лишь со стороны?
Зачем гордыней Бога выскреб,
считая предрассудком сны?


                33
 

...Вдруг свод заметно приподнялся
и легче будь-то бы дышать;
за ноги тянут, - узник сжался:
и боль, и радость не унять...

Нашли: спасла забота ближних,-
и тут для Тени нет слуги;
у состраданья нету лишних,
тьма с покаянием - враги.
               
...В руинах двор - хаос из камня.
Замшелый, но живой фонтан,
струит, как жизнь, за каплей капля;
под ними хмурый истукан...
 
Рассвета час под серым небом
и, слава Богу, живы все;
и пепел в тягостной росе,
и стол зовет насущным хлебом.

Покоев нет, - натянут полог,
и мнится в нем судьбы крыло:
к прозренью путь тернист и долог.
где так близки добро и зло.

Меж этих двух противоречий
парит материальный мир
и только облик человечий,
врата для духа в сонме лир.

Кому служить, - граница мнима:
вдруг зло является добром,
иль глядь, добро скользнуло мимо
и словно эхо гукнет злом.


                34


Кому служить? А лишь познанью:
безмолвьем ум свой усмирять;
в себе услышать назиданье
и никому не доверять.

Все отвергать, но не навечно,
а чтоб понять, с другим сравнить:
за тем, вжат в облик человечий,
в нас Дух Святой сквозь жизни нить.

Крылатый бриз колышет полог,
и всюду пепел Тень таит...
Беда прошла - прощай нарколог:
кувшин опять в кругу царит.
               
...Все за столом и лишь ученый
невдалеке лежит больной,
лежит, как стрелами пронзенный,
и рассуждает сам с собой:

- Куда идти? - во мне руины,
и свет еще не стал родным...
Научных знаний исполины,
сильны сознанием моим.

В момент себя не переделать,-
куда ж девать пытливый ум?
Эх, запчастей не знает тело...
И как войти в пустыню дум?

Открытие предал огласке,-
оно в тот час к другим ушло.
Как открывать мир без опаски,
чтоб знанье не носило зло?


                35


И где же зло? В самой природе
иль только в голове сидит;
а интеллект, - то мир в уроде,
иль Мир уродами набит?
               
Дана ль наука в услуженье
для облегчения труда,
иль это ада облаченье
с судьбой не ведомо куда?

Дано, казалось бы, то время,
что дарит нам машинный труд,
освободить людское племя,
чтоб в душах возродить уют...

Ан нет: кем времечко дается,
в руках того же остается:
благо намеренье, летя,
умом в нас празднует дитя.

Как слеп прогресс во имя блага.
Тщеславный разум, как ты глух.
Пьянит глаза вся эта брага...
Мир, за Вторым не видит Двух...

Так вот науке направленье:
за Третьим Первого искать...
Науки все в кристалл собрать
и доказать Богоявленье.
               
Ну, доказали: Бог - есть явь.
А дальше, что,- назад, в безверье?
Забрел умом в тупик теперь я,-
тут хочешь, нет, а душу славь.


                36