Конец маленькой истории...

Мы с тобой никогда не расстанемся, я тебя никогда не прощу...
Наши встречи - всего лишь мечтания, жить в них более я не хочу.
Все обиды - ручей средь пустыни - лишь мираж, правды в них не на грош.
Познакомившись, сразу чужими стали мы, спутав явь то иль ложь.

За себя я шепчу: дрожит голос, и на крик сил не хватит, хоть режь...
Жизнь - поток чёрных с белыми полос... Бери белые, чёрные - мне.
Пусть навеки решится загадка: чёрен зебра-конь мехом иль бел,
Пусть твоя будет белой лошадка, я возьму себе тёзку пантер.

Наша жизнь - горных речек стихия, каждый камень - возможно, обман.
Да минует пороги лихие кормчий твой, я же выплыву сам.
Пальцы ветра пусть только ласкают, а не рвут с головы колоса,
Пусть для трав луговых мир оставит твои слёзы, нужней им роса.

И, конечно, пусть в мире найдётся, кто посмеет щитом заслонить,
Кто поймёт чудный бег иноходца и не будет "как надо" учить.
А поставит коль перед стеною... Будет пусть дома эта стена...
И пусть сердце такое родное простучит: "Нужен мне, я нужна...".

Лгать не буду, хотел быть твоим я... Но сейчас - только дрожь по спине.
Не влюблённость... То чувства иные... Не любовь. Не на той стороне.
Не пьянею от вашего взгляда, голубые, как неба озёра, глаза...
Нет, пьянею, вот только похмелье сразу... Вот, что только могу я сказать.

И ещё... Есть мечта, что кошмар породила, умерев в жаре смерти бичей.
И всё чаще сиротка не к ней на могилу, а ко мне, в сон мой, лезет бойчей.
Он приносит с собой слёзы, горе, стенания... Рвутся в жалости сна небеса.
Сердце рвётся... Ведь сквозь эти маски страдания вижу... Вижу твои я глаза.

Он, конечно же, врёт. Мстит за мать мне жестоко, огрызается из темноты...
Но твой взгляд... Он надежду садил столь глубоко, что бразды до сих пор не пусты...
Не ругайся, мой свет, что молчу я всё больше, что невольно, поверь, не желав, словом бил,
Просто знай... Навсегда расставаться мне горще, зная, что я тебе был хоть каплю, но мил...