Рыбак на суше сушит души...

Рыбак на суше сушит души,
Попавшие в небесный водоём,
И свою душу поутру иссушит,
В зеленоватый глядя окоём.
И губы, как молитву, шелестят:
«Спасите наши души»…

Где между плитами настила обозначился проём,
Как между палубными досками могила,
В прохладу преисподней всех принимает кабачок;
Весляр и кормчий, к пиву он принёс тараненный бычок.

На скобленной поверхности стола, скамьи, на половицах пола,
Воткнут затушенный бычок и золотится вобла,
И глина с пеной, как извозчику привычный облучок,
И каждому, и вместе всем, уж море по колено;

И привкус знающим волну и запах ветра;
Так, как и тем, кого волна качает улицы широкой:
Что ни забор – то пристань, берега,
А голос бури – старая карга, встречающая тех, что не приходят.

И весь улов, как душу, оставляет там
Сам перевозчик и Хароновый приятель,
Пропивший всё, что есть внутри, свои и рыбьи потроха,
До медного, что наскребётся, пятака,
Так сокровенного, как ритуальный обол.

Всё наблюдает, как старик поставит паруса,
Хоть ветра не бывает вовсе,
Но даже вёсла, как и души с молотка,
Пошли, все, подчистую, в рощу из трёх сосен.

И до сих пор не возвращаются пока.
Где их нелёгкая хозяйка носит?
Нет плеска, не шевелится река.
Издалека рыбак глядит на рыбака.
И взмокшую от жажды душу то поносит, то поносит.

20 мая 2015 в 00:53