И значит всё же спеть придётся мне самой

Когда б ты знал, какие вЕдомы мне о любви слова
И сколь их было для тебя в душе моей,
Ты без меня б мгновенья жить не стал,
Певцом любви бы стал на склоне наших дней.
Ты пел бы для меня о волшебствАх июльской южной ночи,
О совершенствах удивительных моих,
А я внимала бы, смеющиеся опустив притворно долу очи,
Сложив таланты все свои у ног твоих.

Но ты безгласен, значит петь придётся мне самой,
Ведь я устала от немого песенного бденья.
Услышь хотя б чрез почерк голос мой живой,
Вдруг запоёшь и сам?- А впрочем
Разве у певца бывает после недопетой песни
гласа воскресенье?..

Ты мог бы улетать со мной в мир самых лучших грёз,
Полётности предел узнал бы самый высший.
О, если б ветер нашей юности тебе тогда мои слова донёс! -
Ты стал моим бы навсегда, когда бы их услышал.
Но ты не мой и никогда уж впредь моим не станешь,
Умчались в стороны от нас с тобой все поезда,
Моя любовь к тебе осталась только тайной,
Хотя и знал ты о любви моей всегда.

И значит всё же спеть придётся мне самой.
Но как же я устала от немого песенного бденья!
Услышь, услышь хотя б чрез годы голос мой живой!
Услышь его в своих хотя бы сновиденьях.

С уст лепесток сорвал, как оперенье крыл под самый взлёт,
Оставил мне бескрылье в память наших вёсен,
Лишь тот и та меня сейчас поймёт,
Кто сам прошёл горнила этих песен.
Ведь я теперь ничья, ничья во всей вселенной,
И каждый уколоть меня за одиночество спешит,
А мне уже никто не нужен- что мне суррогат телесных соприкосновений,
Когда отсутствуют прикосновения души?

И значит, как всегда, придётся петь одной.
Но как же я устала от немого песенного бденья!
Услышь, услышь хотя б сегодня голос мой живой!
Вдруг снова запоёшь?
Тогда допой мне юности романс
хотя бы в сновиденьях.