Венеция и Флоренция

Венеция
                ***
В шапочке дожа приходит ночь
И достигает площади Сан-Марко
А улицы уводят прочь
Веков ушедших незаметно жалко

И гулко отзываются шаги
На площади, особенно зимою
От фонарей расходятся круги
Песчинки света носятся гурьбою

Я их ловлю ладонью в пустоте
Почти звериный ощущая голод
Но, наконец, тоску по красоте
Я утолила, посетив сей город

И вот теперь я чувствую тепло
Под сердцем, жизнь не так сурова
Седьмое чувство расцвело
И было весело и ново

                ***
А между нами слов цепочки
А вапоретто отплывает в пять
Венецию создать из точки
Хотел бы Бог попробовать опять

И статую святого Теодора
И крокодила-ворчуна
Они шевелятся, когда встает Аврора
Когда скрывается луна

И душ заблудших горькие флюиды
Под масками скрываются порой
Куда-то испаряются обиды
Мы снова счастливы с тобой

Сей город делают счастливым
Крылатые святого Марка львы
По человечески любимым
Оливки и пучки травы

                ***
Вместо асфальта здесь водная гладь
И розовые фонари пылают
И тайну города не отгадать
Ее лишь чайки пестрые все знают

И я пройду по городу в тиши
Сверну с Сан-Марко до церквушки Сан-Моизе

В гостиницу мне письма напиши
Нас поджидают вести и сюрпризы

И белый день встает над головой
В каналах изумрудная водица
Там длиннокрылая в лагуне неродной
Ныряет неизвестная мне птица

Я этот город вижу как во сне
Особенно, когда встают туманы
И мы с тобой стоим на самом дне
Счастливые и от восторга пьяны

                ***
Когда мы спешили в тратторию Алла Риветта
Фонари испускали свой свет
Нам не хватало струнного квартета
И каракатицы в чернилах на обед

И было небо бесконечно звездно
Луна висела прямо над мостом
Покинуть мир приходит время грозно
Но это не сейчас, когда-нибудь потом

В часы такие связи чуешь с миром
Сквозь ручку зонтика, через бокал вина
Мир удивит тебя сапфиром
И новая откликнется струна

И бродишь по Венеции устало
Тебе подарки время раздает
Что не заметил – навсегда пропало
Что пережил – когда-то расцветет

                ***
Когда мы сидели в кафе «Флориан»
Над нами открывалось небо
Чинили ангелы орган
И голубям крошили хлеба

Я кофе пробовала «дож»
И заедала шоколадкой
В руках я чувствовала дрожь
И фото делала украдкой

А после мы пошли гулять
Добрались до моста Риальто
Умеет город сей пленять
Порой он может сделать сальто

И снова выйдешь на канал
Где мокнут черные гондолы
Там вечен масок карнавал
Он светом наполняет взоры

                ***
На печальный остров Сан-Микеле
Вапоретто нас перевезет
Бродский коротает здесь недели
Гений этих мест, он вечно ждет

Я ему скажу – не огорчайся
За тебя никто не пишет стих
В Петербург любимый возвращайся
С чайками, ты будь одной из них

Я ему скажу – устали руки
По утрам искать средь нот смычок
Я больна бессилием разлуки
В помощь только острый язычок

И тогда, возможно, Бродский мне ответит
Кроной дерева печально зашумит
Что язык родной нам в жизни светит
И что сердце у него болит

                ***
Волшебное стекло к безумию так близко…
Нам на Мурано повезло
Мы видели как в бусах одалиска
Танцует танец. И волос струя
Порой спускается до пола
Так стеклодув стекло творя
Не замечает капель пота
И получается сосуд
Или разлапистые люстры
И люди в будущем прочтут
В стекле наказы Заратустры
И будет синий цвет как свод
Небес, как конус атмосферы
Знай, в одиночестве свой род
Творцы ведут в объятьях сферы

                ***
Цветные домики как будто маяки
Рассеяны по острову Бурано
Их видели в тумане рыбаки
Когда над островом светало

И колокольня церкви Сан-Мартина
Наклонена, как дерево к земле
Нет в жизни ничего, что мы зовем рутина
Священны дары моря на столе

И каракатицы и осьминоги
Лежат на рынке в солнечной пыли
Как жаль, что их не оценили боги
Земные яства предпочли

А жены рыбаков плетенью кружев
Отдали лучшие из дней
В душе узоров чудо обнаружив
Его избрали из других затей

                ***
Кони из Константинополя пасутся
Их когда-то изваял Лисипп
Выгнув шеи, в утро рвутся
Юные и гордые. Олимп

Они видят в снах своих волшебных
Нас, не знающих своих путей
Обладателей монеток неразменных
Любящих растенья и зверей

И когда мы входим в этот город
Кони нас встречают на посту
От лагуны проникает холод
И мне кажется, я все еще расту

Я однажды слышала как лошадь
Вдруг заржала, испугав людей
Я рванулась в радости на площадь
Там чирикал в луже воробей

                ***
Дворец, смотрящий на канал узором
Дворец, выращивающий львят
Венецианский Ка д Оро
В котором грешники царят

Его ажурные аркады
Его взрослеющие львы
Достойны золотой награды
И лучшей городской молвы

С балкона виден вапоретто
Лазурный матовый канал
Здесь сочиняется либретто
Балета, оперы финал

А ты стоишь, смеясь и щурясь
Средь гулких залов в полутьме
Я помню, ты сказал, волнуясь
Что видел Бога на корме

                ***
Четыре каменных тетрарха
Иль четверо жестоких сарацин
Не входят в Porta della Carta
Их смертный холод поразил

Они пытались внутрь проникнуть
И что-то из дворца украсть
Но стали камнем, им не крикнуть
И Богу в ноги не упасть

Они с огромными мечами
Безмолвной стражей у ворот
Стоят со скованными ртами
«Без откровений и щедрот»

Войду в Бумажные ворота
К тетрархам прикоснусь рукой
И времени шальная нота
Вдруг зарыдает надо мной

                ***
Сан-Джоржио Маджоре
Парит над лагуной
И время в мажоре
Звенит семиструнной

Гитарой. И медленно тает
Микронный мой век
Собор же взлетает
И с ним человек

Стремиться к иному
Нас учит собор
Приладить к нуклону
Во тьме электрон

И сверить по солнцу
Из кварков часы
И снова к колодцу
Придти в час весны

                ***
Время ходит беззвучно
Даже в этом городе,
                Где часовая башня и колокола
И Дева Мария добродушно
Отсчитывает время свысока

И в римских и арабских цифрах
Текут минуты и века
А Лев святого Марка в мифах
Вдруг прыгнет вверх на облака

И мавры в колокол ударят
Качнется удивленный мир
Нам зодиака знаки дарят
Надежду заглянуть в надир

И Водолеи и Весы
Соприкоснутся в хороводе
Смерть испугается косы
И дух испустит на природе

                ***
Я хотела бы быть большой птицей
В старинном городе
Сушить крылья на прибрежных столбах
Не признаваться себе в постоянном голоде
И не знать что такое страх

Нырять под воду сбоку от вапоретто
Хранить на сетчатке силуэты дворцов
Узнавать в толпе туристов поэта
Охотников, пекарей и мудрецов

Видеть сверху лазурные воды каналов
Ориентируясь в городе лучше зверей
Птице не надо мостов и трапов
Ей дорог розовый свет фонарей

Птице дороги холодные воды лагуны
И синие окна дворцов и церквей
Она читает по волнам руны
И видит зорче мудрых людей

                ***
В стрельчатых окнах отражаются
                воды каналов
Твои голубые глаза
На землю глядящие из астралов
Где небо холодное как бирюза

В окнах отражаются мост Риальто
Венецианский колодец и арсенал
Видеть все это мне кажется нереально
Словно попасть на придворный бал

Словно бы Золушка по дворцовым залам
Я шествую в туфельках из хрусталя
Я остаюсь невидима парам
Танцующим в снах, где исчезла земля

И вот проплывает мост Академия
Помнящий Бродского одинокий шаг
Где-то здесь рядом известная джелатерия
Мне кажется Бродский – непризнанный маг

                ***
Блуждая по набережной неисцелимых
Я думаю о принадлежности к этой когорте людей
О путях господних неисповедимых
И о мраморных стенах церквей

Думаю о том, что мысли мои как нити
Перепутаны у парки в сухой руке
И она не предвидит событий
Которые дождь мне рисует на мокром песке

Думаю, что болезни духа
И в самом деле, нельзя исцелить
Мой разум летит за тобой легче пуха
Болезни свои можно только забыть

Придти к ступеням замшелого храма
И долго долго благодарить
Творца за то, что не кончена драма
Что он продолжает ее творить

                ***
Я видела тебя, гитара-лира
В одной из старинных церквей
Ты жаждала свободы, пира
И музыки среди огней

Чтоб полз огонь как саламандра
В часы застолья, райских чаш
Чтобы шептал: «Абракадабра!»
Забытый дервиш, скинув плащ

Чтоб королевы и шуты
В одном кружились хороводе
Чтоб маску нацепил и ты
И скрылся от меня в народе

Но чтобы я тебя нашла
По радиоволне и звуку
Что лиры издает струна
И что верней – по сердца стуку

                ***
Светлейшей Венеции вкус…
Соломинки света и специй
Чуть-чуть ускоряют твой пульс
Как будто звучанием терций

Вот камбала с белым вином,
Оливка, поддетая вилкой…
Пусть я говорю не о том
Но чудны спагетти с подливкой

И пицца всегда хороша
Лазанья и с мясом и с рыбой
Тогда отдыхает душа,
Вкушая сангриа со сливой

И кофе струит аромат
И катится вечер к десерту
И ты объявляешь свой мат
Объятому голодом нерву

                ***
Венеция пахнет водорослями и духами
Этот запах сопровождает тебя
                вдоль всего побережья
И становится плачем или стихами
Им пропитана вся твоя одежда

Пахнет пиццей и вкусной едой
Пенкой над капучино
Дама с собачкой и храбрый портной
По набережной бродят чинно

Пахнет лазурной волной лагуны
Каштанами, жареными на плите
На гитаре-лире перебирает струны
Санта-Лючия, преданная мечте

И слепые глаза различают небо
Кучевые и перистые облака
Она чувствует запах хлеба
За жилищем тянущийся века

                ***
В Венеции постоянно звучит музыка
Как будто по клавишам бегают дети
Как будто внутри пузырька
Звенят камушки и монеты

Иногда мавры качают тяжелый колокол
Бьют по нему молотками
Так можно дождаться обморока
Если не обхватить голову руками

Еще постоянно волны лагуны
Ударяют о каменные ступени
Санта-Лючия трогает струны
И котенка берет на колени
А еще свою песню поют гондольеры
Как в других городах бродячие музыканты
И надо совсем немного веры
Чтобы представить как вместо мозолей
                на руках проступают стигматы

                ***
Город, в который влюбляешься с каждым ударом волны о ступени
Забудет тебя, как только покинешь площади его и церкви
Но ты будешь любить его сильнее и помнить его уводящие тени
Даже когда жизнь разорвет твои нервы

Даже когда увидишь крыло самолета
С сигнальными огнями на фоне заката
Тебе будет сниться чувство полета
И богиня, которую зовут Геката

Тебе будет сниться базилика Сан-Марко
С уносящими в небо конями
И себя на мгновение станет жалко
За то, что ты расстаешься с этими снами

Увидишь в окно одинокие огни аэродрома
Встречающего тебя на другом побережье
И чуть ближе – огни твоего дома
Поджидающие тебя и дающие повод надежде


                Флоренция
                ***
Усыпанный сокровищами город
По площадям бреду сквозь ночь
Он стал мне незаметно дорог
Хоть Петербургу я родная дочь

Смотрю на купол Брунеллески
Не верится своим глазам
На понте Веккио подвески
Глаза пленяют мастерам

И кажется, что не проснуться
Давид с пращой своей стоит
Горгоне можно ужаснуться
Хотя Персей над ней царит

Челлини видно так задумал
Один удар – и шутки прочь
Горгона упадет без шума
Ее глаза посмотрят в ночь

                ***
И Арно цвета мокрого песка
И галерея дивная Уффици
Я верю, будут жить еще века
И благовещенье, возможно, повторится

И ангел с крыльями из белого пера
Возможно, спустится к девице
И к Магомету двинется гора
И чудо невозможного случится

Ведь город сей свидетелем чудес
Был кем-то наречен с рожденья
Как будто купола спускаются с небес
Где их макет хранится до мгновенья

Когда седого мастера рука
Перенесет их профиль на бумагу
Бог изумится свысока
И ниспошлет на землю влагу
 
                ***
Санта Мария дель Фиори
Мария бедная с цветком
Такое имя у собора
Оно для тех, кто с ним знаком

Он встретил нас, когда с вокзала
Мы ночью шли. Он вдруг возник
Тогда душа затрепетала
И даже был восторга крик

Невозмутимый Брунеллески
Смотрел из ниши вниз, на нас
А я подумала как близки
Земные люди и Парнас

И можно было удаляться
Лишь сердце бедное скрепя
Так белым светом наслаждаться
Возможно, лишь печаль любя

                ***
Так одиноко в зале лилий…
Мне кажется, что убиенный Олоферн
С любовью думал о Юдифи
И о скрещении двух вер

О том он думал, кто приходит
С мечом, сам от меча падет
Улыбку нежности находит
Тот, кто ее с терпеньем ждет

Но в сердце девы было пусто
Ассирия же далеко
Свою он жизнь закончил грустно
Победа же далась легко

Юдифи, спасшей Ветилую
Родной свой город на горе
Обретший новую святую
За подвиг жуткий на заре

                ***
Мы видели, как похищали сабинянок
Как Джамболонья сей изобразил сюжет
Таких не знает свет дикарок
Таких и любят скульптор и поэт

На празднике веселом консуалий
Коварны были римские сыны
Они похитили любимых дев без платий
И были дни смятенья и войны

Вот дева рвется, тянет руки к дому
Но римский воин все-таки сильней
Построить храм Юпитеру замыслил Ромул
Чтоб победить опасных сабинян мужей

Но сабинянки мир вернули Риму
Остановив войска перед броском
Скульптура же внушает пилигриму
Что деву берут силой, не псалмом