Три акварели

I

В Париже ночь. И дождь из тех же взятых нот.
Там женщина идёт бульваром Сен-Мишель.
Как я иду Тверским, расценивая зонт
Дюймовочки цветком, но в стиле La Rochelle.
В её груди игла вращает чёрный диск
В шипении обид и дребезге мембран.
И складка меж бровей. И взгляд её так льдист.
И мне ли не понять её сердечных ран?
Поскольку каждый дождь — всегда времён итог.
В зеркальности его — вся жизнь наоборот.
Душа напряжена, и сквозь неё, как ток,
Проходит этот дождь, отыскивая брод,
Отыскивая мель, отыскивая боль...
Но воды глубоки к исходу наших дней.
Испив чужой судьбы, я становлюсь собой.
Вот женщина идёт. Я думаю о ней.


II

Птиц заведу на полшестого утра,
Капает кран, дрёму деля на отрезки.
Снился Париж. Снимок засвечен. Дыра...
Полный провал в блеске его и треске.

Дом лишь эскиз. Окна что ль вымыть росой,
Прячась в своей тусклой пока перспективе?
В раме косой... Солнце на стёклах лисой
Тихо плывёт, лапками путаясь в тине

тени дождя... Женщина в белом... платке.
Образ её так удавался Дейнеке!
Время не льстит. Вот и синицы в руке
Нет. И теперь некому выказать неги.

А журавли — гордые сны наяву —
Вышьют по сини и клинышком вышибут беды.
Как же давно я в этой стае живу,
Молча несу крыльев усталых обеты.

В-о-о-н мой Париж. Спит на скамье менестрель...
Сохнет багет в бедной моей галерее.
Жизнь напролёт плачет во сне акварель.
Белый флажок ветер полощет на рее.


...........III

Ты нашел свой Париж?
В переулках паришь...
Жизнь отснята,
Но ярче блаженство:
НАзло тусклому дню
Ночь идет авеню
Так изящно и очень по-женски.

Запах кофе кружит,
А газета визжит...
Перестань, не ломай сигареты!
Злое в профиль лицо,
Ловит время в кольцо,
Через линзу сжигает портреты.

Нам поет хрупкий Шарль,
Изнывает рояль…
(Иль за стенкой бренчит пианино?)
Снова, память, ты лжёшь:
В старых шлепанцах Жорж
Разбирает мотив у камина…

Бледнолицый фонарь
Освещает финал:
Мы пакуем житейские снасти.
На бульвар Сен-Мишель,
Как в прицел на мишень,
Смотрит глаз леопардовой масти…